Путь жизни

(по мотивам евангельской притчи)

По белым, оранжевым, жёлтым пескам
шёл путник, вдыхая ветра.
В тиши его сердца - души очага -
надежда, светлее утра,
пока ещё теплилась. Он не роптал.
Пустыня не слышала стон.
Восходу степенно и радостно клал
молитвенный строгий поклон.
Но шли за годами уныло года.
Трудней всё вымеривать шаг.
Надежда бледнела, как в утре звезда.
И чтоб не задуло "очаг",
он Господу думы свои отдавал.
И как-то в вечернем часу,
когда луч последний почти убежал
за грезящую полосу,
он встал, оглянулся. Увидел: вокруг
пески и...опять же пески.
Лишь тонкий и чуткий улавливал слух
дыханье великой реки.
А сзади неровной слепою тропой
плутал в одиночестве след.
Взмолился здесь странник:
                <<Владыка Ты мой!
Один я в соцветии лет!
Стихает, когда-то живой мой очаг,
и нечем надежду питать.
Горячие ветры в безмерных песках
меня вынуждают страдать!>>
Скупая слеза, промелькнув, не смогла
упасть с его старческих щёк.
Чуть вздрогнув, в морщине она замерла,
отбросив свой лучик в песок.
Но вдруг появились другие следы,
да рядом, где только что шёл.
Услышал слова он журчащей воды,
почувствовал Господа взор.
<<Я здесь! - Словно песня
                на сердце звучал
тот голос, приятней воды. -
Далёк ещё твой одинокий причал,
твои ещё долги следы.
Надежду тебе Я любовью продлю,
согрею остывший "очаг".
Я жизненный миг твой бессменно ловлю
и каждый потерянный шаг.
Смиренно ты посох прими от Меня
за то, что упрямо берёг
последнюю искру Святого огня
под ветром пустынных дорог.>>

И снова размеренно странник идёт
с молитвой, что крепче всех уз.
И снова поклоны восходу кладёт,
снимая невидимый груз.
Ещё пролетели, как ветер, года.
<<Когда же увижу конец?
С надежды чуть каплет живая вода
на жёсткий терновый венец.>>
По телу скользит жгучий белый песок,
в морщины ложится. И боль
по сердцу течёт и в стучащий висок.
И путник взмолился:<<Доколь
терпеть мне страданья на долгом пути?
Господь! Ты оставил меня!
Следы лишь мои на песке позади,
и нет на сердце огня.
Господь! Ты оставил меня, обманул.
Твоих я не вижу следов.
Немало я горя по жизни черпнул,
в песках умереть готов!
Бросал Ты меня, когда был я без сил...>>
Но тихо ответствовал Бог:
<<В то время тебя на руках Я носил,
когда ты не видел дорог.
А это следы на песке - ведь Мои.
Я нёс, а ты громко рыдал.
Лучами Отцовской Небесной Любви
Я сердце твоё согревал.
Закрыл ты слезами и скорбью его,
и мхом заросла Моя дверь.
Нависла над бедной твоей головой
плита бесконечных потерь.
По жизни шаги - отраженье любви
с которой ты к людям идёшь.
Когда её нет - облака не лови -
песчаный просыплется дождь.
Ты сердце любовью своей озари -
расстелется Господа гладь.
Шелковыми травами все пустыри
души своей - можешь устлать.
Споткнёшься. Ты камень тотчас убери.
Тогда лишь свой путь продолжай.
То камень в душе - не на пропах земли.
Душа открывает Мой рай!>>

<<Прости мне, Отец! Я не знаю, как мог
закрыть на засовы себя.
Тобою зажёгся душевный чертог,
и я на молитве - распят.>>
Схватил он дрожащей сухою рукой
свой посох, сверкнувший в лучах.
И снова пошёл одинокой тропой,
молитвы сложив на "очаг".

На солнце блестела река Иордан
спокойною негою вод.
Она не была глубока только там,
где шумно теснился народ.
Увидел старик, как крестил Иоанн
лучистое тело Христа.
Послышались тихие Божьи слова,
людские сомкнувши уста:
<<Благословенье Моё есть в Тебе
О, Сын возлюбленный Мой!>>
У всех на глазах голубь белый слетел -
то Дух опустился Святой.

Единый! Народному взору явил
Троичность Основы Своей.
Любовь, что в Христе Он желанно пролил
была - солнц вселенских сильней.
Сын Божий её как спасенье принёс
к людским не согретым домам,
бросая букеты огромные роз
к босым и уставшим ногам.
И в сердце глядел. К не зажившим рубцам
живые Он клал лепестки,
бесшумные слёзы сдувая с лица
невидимым взмахом руки.
Старик на Иисуса смиренно смотрел.
Молчанье легло на уста.
Он слышал, как тысячи взвихренных стрел
звенели лучами атак.
Молился он, стоя в прохладной воде,
и лучик касался его.
А сердце стучало во всей полноте
без страха, без слёз и тревог.
Как золотом - брызги слепили глаза,
к душе опускаясь огнём.
И Кто-то неслышно, но внятно сказал:
<<Любите Христа! Я ведь в Нём!>>
И Господу крикнул старик в третий раз:
<<Меня в своё Лоно возьми!
Настал мой последний молитвенный час.
Тобой возжены огни!
Я Сыном Твоим, Господь, окрещён.
И сняты печаль и тоска.
Я сердцем в Твою колыбель возвращён,
в Оазис - средь бурь и песка.>>

Вот мирно у дерева старец присел,
в прохладной тени у ствола.
И в сердце метнулась одна из тех стрел
и в Лоно Творца унесла.