Летящий теплый луч с Востока

Пробив сковавший мрак
по небу пробегает лучик.
Он слаб, вот-вот погибнет,
сгинет в тяжёлых мрачных небесах,
но нет, не гаснет, а скользит,
захватывает звёзды
и в их далёком блеске замирает.
Звезда моргает скрываясь в облаках,
но где-то новая звезда из мрака выплывает 
и подмигнув, блудливо устремляет свет.
То ночь, в которой Ветер выступает дирижером, 
меняет облаков на небе направление и прыть;
в ночи хозяин - Ветер, он решает, где и кому светить.
О, Ветер, что в ночи, иллюзия могучей силы Тьмы.
Ты слепо спотыкаешься о стены,
бьёшь окна, лезешь в двери,
в заборах ищешь щели-губы,
пугаешь диким воплем посещая трубы,
рвёшь в клочья облака
и ничего не ведая творишь свои дела.
Ты, Ветер,  порождённый Тьмой
явился на свидание со Стужею ночной.
Блуждающий по миру Ветер, то хулиган, то господин;
морали не обучен, в любовь не посвящён,
такой гуляка ночью не один.
Колючий холод страсти безудержной
растёкся инеем в неведомый узор
и в нём хитра улыбкой Стужа,
а Ветер-то повеса праздных отношений
остался свистом где-то в трубах,
забыл что  Ночь в заснувшем мире ищет путь,
как в душу человека тьму промозглую втолкнуть
и тени ночью медленно ползут,
дрожат,
скользят, меняют очертания изменчивого мира.
Разносит ветер искажения:  во  Власти наслаждение,
а выбор -  принуждение, когда желание –  иметь,
и похоть живота в гордыне обнажает Власть -
к наживе страсть: гешефтом взор и филантропия позор,
а Дух скукожился душком в душе,
пришло болезнью потребление:
не хочется дарить, а только брать
и не любить – повелевать.
И на базаре из  лотка
торчит ярлык: цена пусть не за три гроша –
на аукционе нравственности за три удара молотка;
ушла в запой духовность в товарном мире Бога потроша,
и человек - берсеркер; 
снаружи маркер: блеск и красота,
но нет духовности – без совести душа
и  потребление  без дна.
Одев берсеркера броню
бездушность не умеет сожалеть,
хоть есть душа, но та без совести мертва.
Дано бездушным стать слугой;
без света дня забыть и не искать любовь,
ведь ночь чревоугодием желания полна -
не знает безобразия; отсутствует духовность у лица.
Слуга печали не достоин, о чём он может сожалеть?
Его предназначение - слепое подчинение,
а смысл жизни – указующий наказ,
как выполняемый приказ во многих ликах воли Господина.
Из рваных в клочья облаков  берсеркер лепит тучи 
пытаясь небо застелить,
но хитрая Луна игриво  прячась,
бросает луч промеж тех туч
и звездочки моргая дразнят: Фааас…
Как верный пёс бежит берсеркер,
скорей-скорей,
стараясь быть везде
и не поспеть ему,
но он летит,
скрипит и кажется, совместно  с ветром воет
и гонит, гонит, гонит облака
колючки холода с брони роняет… и исчезает,
чтоб появились вновь берсеркеры гурьбой,
но тьмы усилия пусты - мышиная возня,
раз нет тепла, то без дождя ползут по небу облака.
 
Летящий солнца луч с Востока разгонит темноту,
заполнит переливом света ночную пустоту.
Согретый ветер ласкаясь побежит трусцой,
зашелестит в траве играя хрупкою росой.
Наступит солнечное утро.
Тепло пройдёт по городу дождём.


2014г.