Без радостей на свете Подборка стихов 10539

СЕРГЕЙ  НОСОВ

БЕЗ РАДОСТЕЙ НА СВЕТЕ
ПОДБОРКА СТИХОВ 10539


   .   .   .
Без радостей
на свете жить нельзя
и прав тот человек
что прибегает
весь радостный -
«смотри же
что случилось!
вот это да…
вот это удивительно…»
и радостно сияет
как всегда


другой угрюм
и все ему не так
и сама жизнь
тяжелой ношей
кажется…
он портит
окружающим
всю радость
обычного
земного бытия
и наслаждается
тайком
тем что так плохо
капризов полная
проходит его жизнь
старухой недовольной
по дороге
ведущей ниоткуда
в никуда.



   .   .   .
Все помогает
жить на свете
и шум ручья
и шелест листьев
и запах
свежескошенной травы
и хвои терпкий запах
и смолы
в лесу сосновом
и солнца свет
в июне на закате
и у калитки
что уводит к счастью
с той девушкой
смеющейся счастливой
которую
ты нежно полюбил.



   .   .   .
Когда счастье
становится просто
обычным твоим
состоянием
оно больше не может
как солнце светить
и по синему небу
на розовых крыльях
ты уже не летишь
и в глубины подводного
дивного царства
уже не опустишься
но зато ты наполнен
сияющим светом
и он делает лучше
добрее красивее
всю твою жизнь.



   .   .   .
С удивлением
я замечаю - свершается то
что я ждал
и представил в фантазиях
живо и ярко
и оно почему-то
приходит само
в мою жизнь
хотя я
никуда и не рвался
и шагов и не делал
навстречу ему
никогда


так к тебе прилетает
воздушный
сияющий радостью шар
хотя ты его
не запускал в это небо
не держал
целый день
на веревке над домом
своим никогда
ты его лишь представил
а он прилетел
этот сказочный шар
неизвестно откуда
и даже неясно - когда.



   .   .   .
И ничего и не было
на свете
что мог бы ты
так жарко полюбить
не любят страстно
сосны на песке
не любят
волны моря
до безумия
и нежно не целуют
облака
траве в полях
быть верным
не клянутся….
ты просто жил
на свете вот и все
и никому не должен
вечно кланяться
за то что видел
солнце над землей.



   .   .   .
Весь мир
не в мармеладе
и варенье
есть камни всюду
и песок и пыль
и эта пыль земная
вечно кружится
и в души проникает
молодые
мешая им дышать
любить и жить
но солнце ветер
воздух и вода
смывают накипь
земной грязи мерзкой
и чист наш путь
с тобой
на небо синее
где ждут нас радостно
и верно облака
как кони ждут
своих лихих
наездников
чтобы скакать легко
на край земли.



   .    .   .

Изобилие  сказочных  снов   
которые видят  седые   поэты
бродящие тихо   в    безлунной  ночи
собирая осколки  небесного  света
давно  догоревшей  свечи.





   .   .   .

Светает  в моем  темно-синем  саду
где  камни  расставлены
как  обелиски
рассерженным  чувствам
где  карлики-сосны растут
чем-то  очень  гордясь
где  есть  пруд
заполненный  сонной  водой
опасной  для  радостной  жизни
где  тени
в  огромном  числе
лишь  откуда  они  -  не  пойму
но  меня  они  знают
и  кланялись  низко  однажды
а  после
хлестали  смеясь  по  улицу
потому  что  они  -
как  жестокость
которую  я  позабыл  закопать   
в  обнаженную  землю
навечно.










  .    .   .

Жизнь может стать
счастливой
в один миг
как будто  солнца  луч
скользнет по стенам
и тени спустятся
безмолвно
из окна
в твою кровать
и станут обниматься
с твоей душой
как девушки нагие
которым снова
хочется любви
и  ты почувствуешь
как счастье покатилось
огромным снежным комом
прямо с неба
и плюхнулось
в то озеро любви
где снова расцветают
поцелуи
как нежные
весенние цветы.










   .   .   .

Помчимся  мы  в  ландо
в   клубах   весенней   пыли
на  новенький вокзал
где   вдоль  вагонов
дым   
пыхтенье  паровозов
крики
дамы
с   зонтами  в длинных  платьях
и с  прислугой
похожей  почему-то на   собак
держащих  тросточки
в зубах
чтобы не  лаять
на белый  свет
по  всяких  пустякам.





   .   .   .

Я признаю теперь
одну весну
от мая
и до мая
круглый год
в ней птицы будут петь
неутомимо
и девушки кружиться
молодые
среди цветов
в заброшенном саду
где остается
только лишь любовь
такая нежная
счастливая простая
как юная девчонка
на заре
когда ее ждут снова
поцелуи.















   .   .   .

И нам с тобой
так хочется
иметь большие крылья
те на которых
можно улететь
хоть на край света
и забыть про мир
где снег  и ветер
вместо поцелуев
и вместо солнца
просто клякса в небе
такая глупая
ненужная пустая
которую
всем лучше и  забыть
а там
куда на крыльях улетим
там можно даже
и не одеваться
там бродят нагишом
по рыжему песку
и в море голубом
купаются без страха
и любят без конца
своих любимых
и тех кто рядом с ними
в этом мире
и тоже просит
сказочной любви.








   .   .   .
Бывают
странные мечты
ты хочешь превратиться
просто в каплю
на том листе  зеленом
что все качается
на дереве огромном
одиноком
в глухом лесу
где все тропинки
заросли травой
и  бродит рядом
девушка босая
увидит эту каплю
и вдруг слижет
ее своим
веселым языком
и будет радостно
кружиться и смеяться
и  позабудет
что тебя не стало
на том зеленом
маленьком листе.





   .   .   .

А разве можно
жизнь начать сначала
и жить
теченью времени
как будто вопреки
всем кажется - нельзя
но зеленеют
каждый год деревья
и каждый год  у нас
опять весна
и можно расцветать
с цветами
и с травами шуметь
по всем полям
и девушек любить
таких красивых
которые опять
приходят к вам
счастливым утром
среди пенья птиц
и остаются на ночь
и танцуют
под сказочной
сияющей луной
как будто созданной
для поцелуев.


   .   .   .

Ты ласковая девочка моя
и состоишь
из нежных поцелуев
которые похожи на цветы
они растут повсюду
и смеются
и лепестки их
белые живые
как крылья бабочек
порхают в тишине
и я ловлю их
так как ловят счастье
и кажется
на небо улетаю
но только почему оно
так близко
прямо у нас с тобой
над головой.










   .   .   .

Казалось бы
темная  комната  двери  закрыты
а  голоса  входят  оскорбляют
сталкивают  душу  с  мягкого  кресла
и  одиночество  оказывается  пустой  фразой
сказанной  для    глупым  клоуном
правителем  тщедушного  царства
которое  лежит  под  диваном
и  плачет  игрушечными  слезами
катящимися  по  полу
как   стеклянные  шарики






   
   .   .   .

Толстела   истина
на  стенах  размещались
нахальные  усмешки
и  ушли
в  заманчивое  будущее  все
кто  только  мог  остаться  человеком
кто  разыскал  какого-то себя
в  каком-то  из  пустынных  переулков
сознания
изломаны  мои
нет  не  надежды
а  карандаши
которыми  я  рисовал  свои
тропинкой  протоптавшиеся  мысли
не  ведая  что  молодость  сегодня
застигнута  в  постели с  пустяками
которым  беззаветно  отдалась
за  крошечный  пирог  простого  смеха.





   .   .   .

Вот  оно счастье
я взял его за руку
нежно
и стало оно
юной девушкой
в розовом платье
и мне прошептали
с высокого неба
плывущие в нем облака
ее имя
но его
невозможно назвать
в нем таится любовь
как в воде голубой
чудный жемчуг
таится
среди раковин белых
как снег
на песчаном
таинственном дне
где остались следы
очень ласковых волн
прокатившихся
с томными вздохами
рядом.




   .   .   .
Изгибы  тончайших  образов
похожих  на  паутинки
а  рядом  -
огромное  количество  острых  локтей
толпы  глаз
заменяющие всевидящее  око
лес  рук
вырубаемый  только окриком
и на всех  манускриптах
отпечатки  огромных  указательных  пальцев
сначала  обмакиваемых в слюну
потом  прилипающих  к дрожащему  листу
а  уже после
угрожающе поднимаемых вверх.









   .   .   .

Давайте будем верить
в мир добра
пусть оно нежным
станет к нам
таким
как и любовь земная
и скажет все о счастье
его тайны
сможет разгадать
и вдруг откроет то
что прячут почему-то
и так стесняются его
и под луной волшебной
а днем  бояться
и хотят забыть.

 






   .   .   .


Пляска  опавших  листьев
на  неряшливой   хмурой  дороге
протянувшейся к  берегу   озера
старческой хилой  рукой
ветер
метание  бешеной  ряби
по  лицу  вечернего озера
и запоздалый праздник света
на холодном  скучающем небе
складываются
в  небрежную радость
которую  жалко терять
грузной  вздыхающей  ночью
опускающейся  подобно  шторе
на  берег уходящего времени
называемого жизнью.






   .   .   .

Ночь
равняется дню
по количеству  черных углов
и их можно считать
и на счетах
как  делают
малые дети
и у ночи
на шее
висит золотая луна
в волосах
много  звезд
и их рвут
облака
если вдруг приплывают
и я знаю
что все хорошо
в этом мире большом
если черное  платье
надеть
и сказать
что я ночь
я пришла
чтобы вновь
до рассвета
с тобой целоваться.










   .   .   .

А  тем  кто  не  может
по небу  летать
предлагается
просто  ходить
по зеленой траве
и в синей реке
можно плавать
пока не утонешь
и ощупью
можно бродить
в темноте
а летают
пусть птицы
для них  в облаках
много места найдется
у них ведь  и крылья
а мы будем  смотреть
в это небо  в слезах
и молчать
от бессилья.





   .   .   .

Тихо
тихо в сознании
шуршащем  как  мертвые листья
молчаливая  душа
выходит  на  заставленную  грустным  лужами
дорогу  своего  времени
и  ждет  ждет –
сына наверное  внука
а  свет  из  открытой  двери
оставленной  за  горбящейся  спиной
иронический
зовущий к вечернему чаю
и  даль  неохватна  для   взора
и  это  уродство  простора
не тешит
как  те  паутинки  сплетения  чувств
те слова
которые  шепчутся  горько
не зная  исхода.









   .   .   .

Подлинный  контур  фигуры
обрисовывает  ее  тень
она неизбежна
как отражение  неба  в воде
лица  -  зеркале
отца -  в детях
и человека -  в государстве
поэтому
я и   не  бью  зеркала
хотя и  отчетливо  знаю
как   больно
увидеть  свой  собственный плач
словно  в  зеркале
в  списке заученных  чувств
который   становится   длинен
с  годами.





   .   .   .


И вы опять
проплакали всю ночь
и вам сочувствовал
весь мрак ее
и холод
и даже ветер
громко подпевал
наверное
считая ваши слезы
ведь их как капель
утром
у дождя
и падают  они
как будто в прошлом
которое
приходит к нам опять
и прячет будущее
под подушкой.






   .   .   .

В аду  одни котлы
и грешников
в них варят
словно раков
в подсоленной
страданьями воде
а на земле
цветут цветы
и дети
все бегают по лужам
и смеются
над ними
солнце светит
или тучи
тяжелые
ползут туда сюда
и их гоняет ветер
словно стадо
своим суровым
и большим кнутом
и дети
это видят но забудут
ведь все они
окажутся когда-то
в руках рогатых черных
злых чертей.








   .   .   .

Зимой и солнце
гладит  а не жжет
и снег
белее самых чистых душ
и холод
так прозрачен
как вода
в ручье текущая
по лесу
безмятежно
и в небе
снежные застыли облака
и там зима
и бог наверно в шубе
и может
ему хочется  скатиться
с горы небес
в пылающий закат.













   .   .   .

То ли иду я
один
по густому
дремучему лесу
то ли плыву
в одиночестве
в море огромном
и вокруг языками
игривые волны
хотят меня
просто слизать
вот как дети
с восторгом
слижут крем
по краям чайной чашки
и конечно же выпьют
весь сладкий душистый
дымящийся чай
и жизнь будет
как лодка качаться
под небом
всегда голубым
бог ей с неба
пошлет  с облаками опять
свои письма
и ночами
она их внимательно
будет читать
и вздыхать о своем
том забытом
девическом счастье.







   .   .   .

Полагается плакать
летая по комнате
как мотылек
только надо при этом
слезами
никак не  мочить
свои крылья
не касаться
и лампы  горячей
а просто следить
чтобы тень
за тобою кружилась
по стенам
большая
и все будет
тогда хорошо
в  твоей  светлой душе
у нее ведь свои
незаметные крылья
она тоже летает
когда ты спокоен
и спишь
и прозрачная тень ее
часто касается
синего неба.




   .   .   .

Зима нас гладит
снова
как девчонка
как будто мы
ей куклы
и она
нас всех ласкает
темными ночами
и белым днем
кладет
в холодный снег
и говорит
ты спишь
тебе не больно
не холодно
а очень хорошо
и ты становишься
большой
красивой льдиной
которая растает в марте
превратясь
в прозрачные
и радостные слезы.







   .   .   .

Прописан  в  унынии
а  живет  соблазном
маленький  и пыльный
потертый  обыденностью
скользкий  как потные  пальцы
пугливый
но  созданный  только  гордиться
подлец.





   .   .  .


Души касаются
слова чужие
как листья вдруг
касаются лица
когда идешь
по лесу
темной ночью
тогда
и вскрикнешь
в полной темноте
и кажется
что это  уже было
когда нечаянно
дотронулись  словами
чужие люди
до твоей  души.








   .   .   .

Мир  лишился  лица
я   лишился  себя
тебя  и придумывать  даже  не стал
потому  что  мне  негде  хранить  твои письма
да  и  нечем на них отвечать
нет конца без  начала
но  есть  пустота
голых  стен  окружающих двор
на  который   бросают  окурки
я  вышел из  возраста  боли
вдыхаю  осколки
выдыхаю  -  с лова
и  вяжу  их  веревкой   рассудка
чтобы  кто-нибудь   в мутных очках
их  неспешно потом  разглядел.








   .  .   .

Ночь
как тихая  девушка
смотрит в окно
она  в черном
сверкающем  платье
в волосах ее
множество звезд
и луна
как огромная брошка
на шее
я люблю ее
грустной любовью
сегодня
и мне  кажется
хочет она
оторваться  от нашей земли
и взлететь  высоко высоко
и закрыться от нас
простыней облаков
одиноких.



   .   .   .

И опять ты уходишь
так за тучу уходит
луна
и становится
снова темно
одинокая ночь
гладит  душу
и тихо вздыхает
ничего говорит
ничего
пусть луна твоя
так от тебя далеко
и ее в мире том
ты совсем не узнаешь
она снова вернется
к тебе
и опять
ты утонешь
в ее поцелуях
так как мир
переполненный нежностью
тонет в  любви
обо всем что вокруг
забывая.







   .   .   .

Знаю я
этот день
с голубыми глазами
войдет в дом
где  в открытом окне
ветер снова играет
со шторой
и как клавиши
чудо рояля
метаются
зайчики солнца
на стенах
и зеленые листья  шумят
во дворе
словно дети
и воздушный
испуганный шар
улетает от них
в небеса.




   .   .   .

Когда  солнце  прячется  в  лес
оно  отнюдь  не  умирает
и  мы  никогда  не  увидим  его  мертвым
потому  что  смерть -
это  долгий  процесс
которого  мы   не  замечаем:
робкие  существа
ютящиеся  под   широким
осенним листом
своего    мира.






   .   .   .

Статуэтка   игривого  счастья
выворачивающаяся  из потных рук покупателя
или   же  хохот   нахальства
обращенный
в наморщенный  лоб  трудолюбия
оставленного  за решеткой  разума
в  загоне  для  скромных
где  нет  ни  единого  камня
который  бы   не  был     привязан
к  своему адресату  навечно
как    раскидай.







   .   .   .

Дни толкают друг друга
как дети
и над ними
подвешено солнце
оно просто
не знает что  делать
и куда ему
нынче светить
то ли в яркие
синие лужи
то ли в бурные
быстрые реки
а быть может
на серый асфальт
где  бегут
и бегут пешеходы
как жуки
пролетают  машины
можно мчатся
налево направо
можно просто
стоять и молчать
и смотреть
как проносится мимо
эта жизнь
где как школьники
после уроков
дни и ночи
гуляют по саду
и им  хочется
прыгать смеяться
и девчонок красивых
любить..






   .   .   .

Становится светлее
в этом мире
как будто кто-то
поднял  шторы
на его окне
и свет спустился
прямо с неба
как волшебник
по лестнице чудесной
золотой
и все вокруг
вдруг стало сокровенным
таинственным
как бьющееся сердце
у бога на ладони
в небесах.





   .   .   .

Никто не  входит
ночью в твою дверь
лишь тишина
стоит у изголовья
и свет души
становится мудрей
как будто он
теперь  так много знает
как  будто жизнь
течет по проводам
сквозь  эту ночь
в иное измеренье
где слышен
шелест крыльев
дивных  белых  птиц
летящих в поднебесье
которых ты
не  видел  никогда.








   .   .   .

Твои  стихи
как  клавиши   рояля
на  сказочном концерте  светлых слов
легко танцующих
на кажущейся  сцене
из  призрачных  и   позабытых  грез
которые  как  радостные   розы
растут  в  давно  оставленных  краях
где  жизнь  -  чиста
и   нежный   юный  ангел
летит  в  поющем  воздух
всегда.




   .   .   .

Мы когда-нибудь
станем цветами
и вырастем к небу
с тобой
на лесной
потаенной поляне
лепестки у нас
будут в росе
будто бы в поцелуях
и волшебное солнце
нам будет светить
иногда
и дарить хоть немножко
обычного счастья
в своей желтой коробке
по прежнему полной
тех самых
горячих лучей
из которых составлено
счастье
их с тобой мы
любили всегда обнимать
потому что они
просто созданы
старым волшебником
в синем халате
для красивой
и нежной  любви.









   .   .   .

Я был сегодня
добрым а не злым
гирлянды звезд
развешивал по небу
с луны снимал
так нежно ее платье
из белых белых
легких облаков
и на всех улицах
поставил фонари
как кляксы желтые
беспечные смешные
как будто я
писал на них слова
заветные
счастливые живые
веселыми чернилами
всю ночь
шептался с богом
и все время думал
когда же будет
утро наконец
и я смогу
приклеить солнце
к небу
чтобы горели вновь
его лучи
их той фольги
серебряной чудесной
которую нам ангелы
на крыльях принесли
в корзинке
полной  до краев
весенних поцелуев.









   .   .   .

Милая девочка
может ты ходишь пешком
по счастливому небу
собираешь пыльцу
с облаков
среди ангелов
вечно одна
и о чем-то мечтаешь
а я здесь
на холодной земле
все живу
у меня лишь дожди
и далекое солнце увы
обо мне забывает
будто спит
и не хочет светить
никогда
только ветер
все ходит вокруг
как разбуженный сторож
и стучит колотушкой
пугая ворон
как всегда.








   .   .   .

Я знаю секрет
замечательных слов
тех что могут
лететь над землей
потому что они
легче воздуха
легче печали
и приблизиться  к солнцу
найти его  сердце
как горячий ручей
где купаются
сладкие сны
и куда прилетают
счастливые души
чтобы пить
по ночам
воду чистую
нежной  любви.







   .   .   .

Мне не хочется
в прятки играть
со своей
обнаженной душой
пусть живет
как умеет
ласкает луну по ночам
обещает
всем маленьким звездам
любовь
облакам посылает
одни поцелуи
и не прячется
в нашем заросшем саду
а купается
в тихом пруду
или спит на поляне
где растут
голубые цветы.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1960-м году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал  стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ»  и «ДДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии  и Германии,    Польши и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «КОЛЬЦО А», «МОСТЫ» (ГЕРМАНИЯ), «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СЛОВО/ WORD» (НЬЮ-ЙОРК), «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ),   «МУЗА», «НОВЫЙ БЕРЕГ» (КОПЕНГАГЕН), «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ,  «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12»,  «БЕРЕГА»,  «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «АВТОГРАФ»,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА),  «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) ,  «КОВЧЕГ»,   «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ),  «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ»  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой),  «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и рассказов о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019)  и   в целом ряде  других   литературных  изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий - премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   
Является автором более 15-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.