Василий Фёдоров. В деревне. Рус. Бел

За окном
Густеет сумрак ночи,
Завывает дикий зверь в лесу.
Будто кто-то неумело точит
Острым камнем ржавую косу.

Стареньким железом крыша крыта,   
И под ней,
Увенчанный трубой,
Хорошо на время быть забытым
Верными друзьями и тобой.

Не журит никто,
Не утешает
И не покушается на честь.
И ничто на свете не мешает
Видеть мир таким,
Какой он есть.

Плох, хорош ли —
Никуда не деться,
Из него при жизни не уйдёшь,
Только знаешь,
Если приглядеться,
Он, по правде,
Всё-таки хорош.

Из борьбы,
Из сутолоки вечной,
Весь в крови, в поту,
Едва дыша,
Человек выходит человечней,
И душевнее его душа.

Холод пусть,
И не осилить дрожи,
Пусть всему живому нелегко,
Но в подойник
В этот холод всё же
Тёплое струится молоко.

Благодарный
Истинам открытым,
Снова я готов на жизнь и бой.
Хорошо на время быть забытым
Верными друзьями
И тобой.

У ВЁСЦЫ

За акном
Гусцее змрок ночы,
Скуголіць дзікі звер у лясу.
Быццам хтосьці няўмела точыць
Вострым каменем іржавую касу.

Старэнькім жалезам дах крыты,   
І пад ёй,
Увянчаны трубой,
Добра на час быць забытым
Дакладнымі сябрамі і табой.

Не дакарае ніхто,
Не суцяшае
І не замахваецца на гонар.
І нішто на свеце не замінае
Бачыць свет такім,
Які ён ёсць.

Дрэнны, ці добры -
Нікуды не дзецца,
З яго пры жыцці не сыдзеш,
Толькі ведаеш,
Калі прыгледзецца,
Ён, па праўдзе,
Усёткі добры.

З барацьбы,
З таўханіны вечнай,
Увесь у крыві, у поце,
Ледзь дыхаючы,
Чалавек выходзіць чалавечней,
І душэўней, як душа ў клапоце.

Холад хай,
І не здужаць дрыготкі,
Хай усяму жывому нялёгка,
Але ў даёнку
Ў гэты холад усё ж
Цёплае струменіцца малако.

Удзячны
Праўдам адкрытым,
Ізноў я гатовы на жыццё і бой.
Добра на час быць забытым
Дакладнымі сябрамі
І табой.

    Перевод на белорусский язык Максима Троянович