Первый день войны

 
 
            




ПАМЯТИ ОТЦА ТАНКИСТА ИНВАЛИДА ВОЙНЫ

Левый глаз прикрыл, а правы вижу:
Львов. Каштаны. Первый день войны.
Танк отца пылает обездвижен,
И минуты жизни сочтены.
В копоти, осколках, задыхаясь,
Из последних сил распахнут люк.
Разгребая наступивший  хаос, —
Смерти оказалось недосуг.
Полз отец с механиком  меж траков
В днища ближних танков  колотя,
Чтоб открыли.
Подорожник плакал—
Утренней  росою, как дитя.
Карты местности —
в планшетах офицеров,
Рядовым не выдавали карт.
Видимо, решив:
Надежда,  вера —
Лучшие помощницы солдат.
Весь в крови, по памяти, вслепую
вёл отец машины  на прорыв.
Кроки карты мысленно стыкуя…
Справа взрыв, по центру, слева взрыв.
На чужбине нет родного крова,
Чтобы в  просьбе голову склонить.               
Польское  не умоляет  слово:
Prosz; pani, (заикаясь), pi;!
Мама и две маленьких сестрёнки
В этот час — у тыловых  чинуш,
а во рту ни капельки, ни  корки
и вопрос с издёвкой:
— Где твой муж?
При налётах с грузовых вагонов,
под  бомбёжкой с детками — в бурьян…
Кто их вверг, десятки миллионов,
в «шапкозакидательский»  обман.
Маму, посидевшую голубку,
Провиденья случай — пощади:
с дочерью, вцепившеюся в юбку
и малюткой, спавшей на груди.
Не привыкнуть к папиной обиде:
«Ты, сынок, запомни, наконец.
Справа встань! Чтоб я тебя мог  видеть».
Говорил, когда мы шли, отец.
Нам – война?  Блистанье фейерверка!
А отцу — Война,  в который раз—
Докторами, сталинского  ВТЭка,
Вывернув его пустое  веко,
Каждый год  найти пыталась  глаз.