Другой дед

-Ты знаешь, чей портрет, - он брата теребил,-
 Я с паспортом всегда вот здесь ношу с собою?-
 И хлопал свой пиджак на уровне груди,
 И фото доставал нетрезвою рукою.

 Над братом наклонясь, он вопрошал: "Узнал?",
 А тот молчал, смотря на выцветший квадратик.
 Иван Андреич ждал, суров, как генерал
 С призывником, шутить затеявшим некстати.

На паузе закат и вечер на селе.
Сиренью тишина округи пропиталась.
- Да дед же твой Газиз! Ты, парень, не в себе?
Своих не узнаёшь? Помялось, правда, малость.

Не старый здесь еще. Прищурился хитрец,
На нас, на пацанов, так поглядит, бывало.
Есть что-то от него и у тебя, малец.
Растет похожим внук - как-будто жизнь сначала.

Я это фото, друг, с Доски почета снял
Тому уж лет назад... он умер только-только.
Нахлынуло тогда, всё детство вспоминал.
Жил рядом человек. А помер - стало горько.

Трудяга и молчун. Что знаешь ты о нём?
Кормилец, хлебопёк. Вон там была пекарня.
Я вижу, как сейчас - ступень, дверной проём,
У крайнего окна полузакрыта ставня.

В те дни после войны мы бегали к нему.
Столпимся у двери, голодные, как черти.
Он молча хлеб ломал, хромая, нёс к столу.
То буркнет: "У, шайтан", то скажет: "Ешьте, дети".
 
То сам нас соберёт, за пазуху скорей
Горячих булочек, как птенчикам, засунет,
А вслед кричит опять, стараясь погрозней:
- Чтоб я вас больше здесь!..". Кто о таком забудет.

Что знали мы о нём? - подумалось потом-
Что мало воевал, был списан по раненью.
А в майские сильней скорбели о другом,
Кому последний бой отсчитывал мгновенья.

О, память о дедах! Как долго надо жить,
Воспоминаний ком разматывая в строчки,
Чтоб хронику судеб мозаикой сложить,
Вглядеться в суть, дойдя в ней до глубинной точки.