Головной арык...

"Головной арык",
я помню твою тропу -
тротуар грядущих бед,
я помню сны,
в которых ты превращался
в бурный поток,
в мутный,
всё уносящий,
махали мне с берега
самые близкие люди,
кричали -
не слышал в мутном,
в бурном потоке,
объятого ужасом уносящем...

На белом коне мой учитель метался,
стараясь спасти меня,
но напрасно...

Коснувшийся дна ,
я камень нащупал
и, вынырнув тут же,
камнем глубинным
в учителя бросил...

О, тополь,
к которому ветром,
поднявшим меня над потоком,
прибило,
в тебя я вцепился,
и ветер утих:
лай собаки и рык,
я ствол обнимал
и спуститься на землю боялся,
пёс прыгал,
стараясь вцепиться,
но голос раздался команды...

Старик в чапане
и в войлочной шляпе киргизской
собаку свою отозвал
и сказал:

"Просим в юрту! -
Не бойся!

Быт наш не богатый,
зато он
надёжный..."

Снов много -
и все они
с привкусом страха...

Мне снилось,
я в школу пришёл,
где учился,
на лестнице школьной,
сбегая по ней,
прокричал одноклассник:

"Четыре коробки
спичек обычных
нам велено завтра
с собой принести!"

Я сон рассказал Заманбеку-ате -
провидцу,
баксы
(отделение "Тельман"
в Чимкенте),
нахмурился он
и промолвил:
"Твой сон
о суде,
число его дней
дребезжанием спичек
в коробке под серой,
открыто..."

О, вещий,
да жив ли?! -

Лишь в сердце моём...

В год пророка
был схвачен,
оболган,
судим...

А ныне
и мне
до известного срока
два года осталось...

Сто двадцать четыре
прожить невозможно,
в условиях ада
наземного горя...

Я помню, гадая на кумалаках
из хлебного мякиша, ты предсказал
расстрел, но не прямо:
"Восемь запросят,
пятёрку дадут,
через три - будешь дома..."

Если сложить эти числа -
откроется смысл...

Больше пятнадцати
в те времена
не давали...

"Мать - сирота, а отец твой - слепой,
будешь одним из троих ты великих
в Степи..."

Тихо стою
и смотрю на огни -
вижу с балкона
гостиницы
злой леденец...

Угли калёные,
дали зелёные,
жёлтые годы
в рекламном венце...

Раньше Арычной
Абая проспект
в Алма-Ате называли,
"Арык головной"
с быстрой водой,
тащил нас мальчишек
на камерах автомобильных
сквозь пасти мосточков
с повадкою гильотинной.

Мы прижимались к мокрой резине,
в баллоны вжимаясь...

Ах, я на улице этой,
с гостиницей рядом,
встретился с лихом начала
моей эпопеи
острожной...