Spleen et LHorloge-Часы - Charles Baudelaire

                Charles Baudelaire / Шарль Бодлер

SPLEEN (Сплин)

Quand le ciel bas et lourd p;se comme un couvercle
Sur l’esprit g;missant en proie aux longs souci,
Et que de l’horizon embrassant tout le cercle
Il nous verse un jour noir plus triste que les nuits;

Quand la terre est changee en un cachot humide,
Ou l’Esperance, comme une chauve-souris,
S’en va battant les murs de son aile timide
Et se cognant la t;te a des plafonds pourris;

Quand la pluie ;talat ses immenses train;es
D’une vaste prison imite les barreaux,
Et qu’un people muet d’inf;mes araign;es
Vient tendre ses filets au fond de nos cerveaux,

Des cloches tout a coup sautetnt avec furie
Et lancent vers le ciel un affreux hurlement,
Ainsi que des esprits errants et sans partie
Qui se mettent a geindre opini;tr;ment.

 – Et de longs corbillards, sans tambours ni musique,
D;filent lentement dans mon ;me; l’Espoir,
Vaincu, pleure, et l’Angoisse atroce, despotique,
Sur mon crane inclin; plante son drapeau noir.


*  *  *


                Шарль Бодлер / Charles Baudelaire

ЧАСЫ  (L’HORLOGE)
 
        Китайцы определяют время по кошачьим глазам.
        Однажды один миссионер, прогуливаясь по городу Нанкина, заметил,
что забыл часы, и спросил у встречного мальчишки, который час.
Мальчик из небесной Империи вначале смутился, но затем, подумав, ответил:
«Сейчас скажу». Вскоре он вернулся с толстым котом на руках и, посмотрев
на него, как говорится, в упор, сказал уверенно: «Вот-вот наступит полдень».
Так оно и было.
       Что до меня, то, когда я склоняюсь к столь счастливо нареченной красавице
Фелине, чести своего пола, гордости моего сердца и аромату моего ума, в любую
пору, ночью или днем, на ярком свету или в густой тьме, в глубине ее пленительных
глаз я всегда ясно различаю время – всегда неизменное, просторное, торжественное,
огромное, как пространство, неделимое ни на минуты, ни на секунды, – время,
которого не показывают часы, недвижное, и тем не менее легкое, как дыхание,
стремительное, как взгляд.
       А если какой-нибудь непрошенный гость оторвал бы меня от созерцания этого
дивного циферблата, если бы какой-нибудь невежливый и нетерпимый Дух, какой-
нибудь Демон несвоевременности спросил бы меня: «Куда ты глядишь так пристально?
Что ищешь ты в глазах этого существа? Неужели ты видишь там время, праздный
и расточительный смертный?» – я не колеблясь ответил бы: «Да, я вижу там время;
сейчас Вечность!»
       Не правда ли, сударыня, мой мадригал достоин всяческих похвал и так же
изыскан, как Вы сами? Честно говоря, я с таким наслаждением плел эти вычурные
комплименты, что ничего не спрошу с Вас взамен.


                (Перевод с французского – РОМАН ЯКОБСОН,
                кн.: «Работы по поэтике», М. «Прогресс», 1987)