Софья Потоцкая. гл. 17

17

В роскошнейшем именье графа
Жизнь просто вновь как расцвела,
Жена почившая, от штрафа
Его как будто сберегла.

Он вновь, как в молодости, счастлив,
Гордясь красавицей женой,
Всем прихотям её подвластен
И тем доволен сам собой.

Балы, концерты, вечно гости,
И русские, своя шляхта,
Частенько согревали кости,
В именье время проводя.

Открыты двери и для взрослых,
От Юзефины их детей,
Он к ним – характером не чёрствый,
Став им и чуточку родней.

Пять дочерей он выдал замуж,
С богатым приданым за них,
И поспешил Потоцкий сам уж
Уйти от стадии жених.

Отправил сыновей учиться,
Конечно же, лишь в Петербург,
Могли бы там и насладиться,
Войдя в любой элитный круг.

Сын Юрий старшим был из братьев,
Любимцем слыл сынок отца,
Но ада оправдал исчадье,
Беспутного, как молодца.

До крайности был избалован
Покойной матерью его,
Везде и всюду зацелован,
Но слишком склонен до всего;

Всего, что в жизни есть разврата,
И карты, женщины, вино,
Откуда даже нет возврата
К нормальной жизни, ей в лоно;.

Всем трём страстям с таким размахом
Он предавался без конца,
Долгам, не ведая и страха,
Позорил даже и отца.

Когда узнал об этом Павел,
Как император всей Руси,
Хотя он в жизни мало правил,
Ему всё это не простил.

С фельдъегерем был Юрий выслан
В имение его отца,
Но он и там был мотом признан,
И нет безделию конца.

Столичных после всех скандалов,
Огромный уплативши долг,
Потоцкий как бы для начала
И, чтоб из сына сделать толк.

Купил ему пару имений,
Что вместе с пахотной землёй,
По общему числу всех мнений,
Иметь доход мог неплохой.

Однако, сыну-вертопраху
Не до хозяйственных забот,
Всё дело обернулось крахом,
Чурался всех земных работ.

Привык он к кутежам, веселью,
К вину и к «женской всей любви»,
Считал их дом за богадельню,
Не мог вершить дела свои.

Себе искал он приключений,
А рядом – чудо красоты,
И в плане явных развлечений
София – женщина мечты.

Здесь далеко ходить не надо,
Она всегда как под рукой,
А, может быть, и будет рада,
Хозяйке – дважды стать родной.

Серьёзно ль было увлеченье,
Не знаем – кто кого увлёк,
Но факт взаимного влеченья
Дополнил их двойной порок.

Она – пресыщена любовью,
А где же общества весь блеск,
А где же флирт с её же ролью,
Где этот новый в жизни всплеск?

Достигнув красотой богатства,
Природой данной ей красой,
Ей не хватило благородства:
-- А где же век мой золотой?

Всегда в очах вся жизнь в Париже,
Где праздник длился без конца,
Она же в нём была в престиже,
Пленяя каждого самца.

Здесь, как и он, она – в темнице,
Ей – графа дом – не тот дворец,
Где без оглядки бы резвиться,
Где за стеною – муж-истец.

Она – весь день под наблюденьем,
Ей нужен воздух перемен,
С присущим ей же вожделеньем,
Попался Юрий – на обмен.