6-7. В заводи тихой. Ты приснился мне гусаром

6.В заводи тихой. Кулон из самшита.

Наташа. Влюбилась. Возможно впервые. По-настоящему. Он вспомнил свою первую влюбленность. Как обухом по голове. Возьми ещё ты шарахни ее каким-то неуважением или презрением, неосторожным словом, неуместной шуткой... Этого он позволить себе не мог. Он всегда помнил свою первую женщину. Она очень доходчиво объясняла и просила быть предельно вежливым с нецелованными, целомудренными.

Наташа была его ученицей в девятом классе. В десятом классе он преподавать не будет, так как выздоровел постоянный учитель биологии.

На последний звонок он пришёл по просьбе учеников, в том числе Наташи.

Девушка выпила лишнего. Так иногда бывает с непьющими. Контроль потеряла. А, может, для смелости? Но теперь-то трезвая была. Хочу, чтобы Вы были у меня первым мужчиной... Девушке не принято первой в любви признаваться. Она призналась. Не просто призналась, а несколько раз заявила:
– Хочу, чтобы Вы были у меня первым мужчиной. Подруги спят с мужчинами напропалую. Надо мной смеются.

– Я для молоденьких девушек медом что ли намазан? – почти произнес он, - в школе бабье царство. Трудовик мужчина. Доходяга. Еще физрук. раньше был мужского пола. Теперь женщина. Вот и всё. На безрыбье и рак рыба. Это понятно.

А незнакомка в Белгороде на вокзале в зале ожидания? Ее маме он когда-то помог с посадкой в автобус. Ее дочка сидела у него на коленях. А в автобусе на Москву? Той помог чемодан поднести, другой сам напросился консультацию дать перед поступление в вуз, тоже медицинский… по химии, биологии. А этой ничего. Просто поговорили, сидя напротив друг друга. Уважительно, конечно. Откровенно. Комплименты? Было за что. Всё при ней. Ей не впервой.

Это он считал нормой. Но девушки, знавшие, что у него много поклонниц, явных и не явных, завидовали ему, счастливчиком называли, нередко своим женским аршином меряли, со своей колокольни смотрели, оценивали. У них вообще мозги повёрнуты не так.

В студенческие годы товарищ Виктора из старшего курса, возвратившись от своей ненаглядной, с упреком высказался в его адрес по ее просьбе:
– Ты почему не хочешь встречаться с подругой моей девушки? Высокое самомнение у тебя о себе? Самовлюбленность? Если бы она дочкой генерала была? А тут отец старшина. По контракту.

Виктор ответил ему в присутствии других друзей:
– А если вот он, поговорив, со своей девушкой, сейчас сказал бы подобное? Там есть девушка еще более интересная. И не только эти. Передай своей подруге, пусть она по себе не судит. Их много, а я один. Что ты предлагаешь?

Виктора тяготила такая ситуация. Он чувствовал себя без вины виноватым. Вымахал. Боженька силушкой не обделил. Четвёрок ему не ставили, у него всегда все списывали. Ему завидовали.

Вроде бы не такой уж красавец. Мужик, как мужик.
Одна особа называла его своим поклонником, писала от его имени себе письма, долго не брала их из общего почтового ящика, чтобы подруги видели и приносили ей. Девушки взяли его конспект, сравнили почерк. Письма с объяснениями в любви писательница от него больше не получала.

Так девушки пытаются утвердиться, выглядеть успешными у подруг и друзей. Так тешится женское самолюбие. Так пытаются набить себе цену. С такой колокольни девушки нередко оценивают и парней. Среди них тоже подобное случается.

Виктор учился и работал по ночам, со своей девушкой не часто встречался. Выспаться бы вдоволь в одну из двух ночей. Поэтому он был недоступным еще и по этой причине.

Он обычно избегал встреч с особо настойчивыми, так как не знал, как себя вести с ними, унижать их не хотел. Жалко, что ли их было? К нему со всей душой, а он испытывал какую-то неловкость, вину, что не может ответить тем же. Случалось, себя предлагали, надеясь на что-то.

Если бы не работа, возможно, проводил бы время с одной из них, возможно, одновременно с двумя, но он был влюблен и боялся, что потеряет ее, если она узнает об этом. Многих девушек так и подмывает поделиться с подружками, а те со своими.

Так поклонницы создавали ему проблемы. Женского тщеславия у него не было. Гордость присутствовала, она придавала ему уверенность, но и неудобства. Его отталкивали девушки, которые пытались его завлечь наигранной недоступностью, вертихвостки, говорившие своим подругам:
– А пусть он за мной побегает!
А он "бегать" не собирался. Его влекла другая.

Он высоко ценил женскую половину без подобных заскоков, называя их закидонами. Опять нарисовался образ незнакомки из зала ожидания. На прощание она сказала ему, что осмелилась пошалить потому, что они больше не встретятся. Проявила инициативу, удовлетворила мимолетные желания не дальше трусиков. В пути люди становятся откровеннее, изливают не только душу, но и позволяют себе то, что не позволили бы в обычной ситуации с противоположным полом. Никто ничего не узнает, а хочется. Почему бы не превратить грёзы в реальность?

Как-то предложили ему горящую путевку. Маршрут через перевал Кавказа с выходом к Черному морю. На базе собрали всю группу. О па! Она? Незнакомка? Точно!  Вместе дней десять в лесу с рюкзаком, ночуя в спальном мешке под открытым небом в окружении прекрасных пейзажей.
 
Думал скучно будет с незнакомыми людьми, часто не молодыми и даже совсем не интересными. Хотя у него отношения с женой уже не ладились, но заводить роман на туристической тропе в его предварительные планы не входило. Он об этом не задумывался, не грезил, ложась спать в одиночку. А тут она, бывшая незнакомка!
Прекрасно сложена, в красивой шляпе, спортивный костюм в обтяжку, усиливающий женские достоинства. Лямки рюкзака этому только способствовали. Есть на что посмотреть.

Увидев его, девушка растерялась, смутилась. Виктор просто подошел, нежно обнял ее и поцеловал в щеку вместо словесного приветствия. Напряженность немного спала.
– Познакомиться, думаю, надо! – вежливо обратился он к ней с ласковой обезоруживающей улыбкой, - Виктором меня зовут.
– Меня чуть кондрашка не хватила. Хоть сквозь землю провались. А Вы так просто, искренне, уважительно. Оля я. Так родители назвали.
– Стандартного «очень приятно» тут явно недостаточно! Тут обнимать, целовать надо.
Сказано. Сделано!

– Вы сразу обезоруживаете! Ну и темпы у Вас!
– В Белгороде на вокзале у Вас были куда более…
Оля опять смутилась.

– Ну что ты, Оля? Посмотри мне в глаза! Я не серый волк. Девочек не кушаю. В походе будем вместе?
Она утвердительно кивнула головой и покраснела очень.

– Ну, опять! А румянец Вам идёт.
Он обнял ее еще раз. Сильнее.
– Ну и темпы у Вас!
– Не у Вас, а у тебя.
– Ну и темпы у тебя! Хорошо! - она несмело поцеловала его в ответ.

Первые две ночи провели на базе. Инструктажи, четко организованный поход на горную реку, любовались водопадом. Шло сколачивание группы. Знакомства. Сыграли отбой, отлучаться из лагеря не разрешили, разделили по половому признаку, следили, чтобы после отбоя мужская и женская части не контактировали.

На третий день отправились в поход по разработанному маршруту. По тропе Оля шла впереди, Виктор за ней, приподнимая ее довольно увесистый рюкзак на крутых подъемах.

Поужинав, они, не сговариваясь, пошли вверх вдоль ручья. Остановились. Взглянули друг другу в глаза. Остались в пляжной форме. Искупались в довольно холодной горной реке, можно сказать - в ручье. В нем форели водились.

Виктор обнял сзади ее дрожащее тело выше талии, продвинулся выше. Еще выше. К его нежным объятиям на людях она уже привыкла. Но здесь созрела стадия практического знакомства с верхней частью купальника. Она стояла на возвышении, почувствовала упор между ногами, посмотрела ему в глаза и, почти умоляюще, произнесла:
– Я прошу Вас… Остановитесь! Очень прошу, - повторила она, целуя.
– Оля, что случилось?
– Я девственница…
– Девственница? И? – он обеими руками взял ее за виски и начал целовать.
- И? Что? 
– Так ласково со мной никто не обращался. Можешь делать со мной, что хочешь. Но можешь не… Прошу! Если можешь. Прошу!
– Что не?
– Не лишать меня…
– Девственности не лишать?
– Да…
– А как ты решилась сейчас с практически не знакомым мужчиной остаться наедине?
– А я давно поняла, что Вы ничего не сделаете без моего согласия. Под трусики…
– Под трусики не надо?
Она взяла его ладонь и положила сверху них.
– Под трусики… Только прошу… не лишайте. Только… если можете… прошу, не лишайте… даже если просить буду.
– Я хочу, чтобы ты испытала оргазм.

На следующий этап маршрута выдвинулись с восходом солнца.

Костер. Рюкзак. Напев. Кавказ.
Тропа неугомонного туриста.
Туман, как будто, на заказ
Под кронами струится и клубится,
Готов для всяческих проказ,
Луч света в нем с Авророй веселится.
 
– Красота неописуемая! – сказала Оля, а потом неожиданно тихо добавила, - Витя! Бог с ней, с этой девственностью. Но страшновато.
– Оля, ты просила не слушать тебя…
– Дурой была. А, может быть, сейчас... не умная... стыд потеряла.
Он прижал ее к себе. Поцеловал шею, плечи, уши...

Короткий кинопересказ?
– Костер уже полу-погас.
Неугомонные туристы.
Напевы горные. Кавказ.
Вот Рица. Озеро расшито.
Свирелью птичий перезвон.
Тогда – ты помнишь? Из самшита
Я подарил тебе кулон.

Они нежно простились после посещения озера Рица. Она сказала:
– Извини! Я паспорт посмотрела. Женат, детей нет. Ты знаешь остановку Болховец? Это 12 км от Белгорода в сторону Харькова. Я там живу.
– Знаю. Я прописку смотрел.
– Приезжай!
Возможно кое-что было плодом фантазии, но оно перед сном рисовалось ему таким. Виктор уснул.

Утром следующего дня его встретила Таня.
– Виктор Иванович, не решалась Вам сказать. Наташа. Подушка мокрая от слёз. Она сказала буквально следующее:
–  Мама! Он меня не хочет! Меня подруги засмеют, если узнают. Молоденькой девушкой пренебрёг. Заявила, что будет ждать до 18 лет. Я опешила! Начала воспитывать. А она напомнила мне, что я родила в 17. В конце концов, я успокоилась: в подоле не принесёт. Вы её до 18 лет не тронете, так ведь?
Таня с надеждой посмотрела в глаза Виктора, продолжила:
– Я это поняла ещё на площади. А с другими она в постель не ляжет. Я её знаю. Если что-то себе в голову вбила… Она у меня отчаянная. Начни ругать, гляди, что-нибудь с собой сделает. Сколько таких случаев? Вы уж с ней аккуратнее, прошу Вас. Нежнее, что ли? Сделайте так, чтобы она не чувствовала себя униженной. Ей может быть очень неудобно с Вами встречаться. Сама напросилась, а он пренебрёг.
Когда женщины отказывают мужчине, это одно, а тут наоборот. Совсем другая психология. Ущемлена девичья гордость до самого некуда. Прошу и не знаю, о чём. Она влюбилась по уши. Да! Прошу! Сама не знаю, о чём прошу. Надеюсь, Вы сами найдете слова, способ, как решить эту проблему. Я верю Вам.

– Она себя не контролирует в полной мере. И я не железный. Такая сексуальная, как и Вы. Я же не латыш, привычный с детства. Что у Вас, что у Наташи... сижу вот сейчас с Вами... бёдра... дальше некуда, да ещё грудь без бюстгальтера… проступают… покачивается... у Вас. Я не железный.

– Как это понимать? Вы со мной? Мне предлагаете? Таким оригинальным способом. Тогда я скажу откровенно. У моего мужа рак. Осталось недолго. Наташа упрашивает его разрешить мне зачать от Вас. А фигурка у Наташки! Ей хочется, чтобы ею любовались. А тут ещё подружки. Говорят, что не было ещё мужика, чтобы через голую бабу переступил. А тут… взял и переступил. Через неё. Такую красивую. Это такой удар по женскому самолюбию. Ниже плинтуса, как говорят. Многие мужчины позавидовали бы Вам. А Вы согласитесь, чтобы я от Вас забеременела? Ваша жена рассказывала, что Вы с ней в разных комнатах спите. Грудь покачивается без белья, ноги…
Таня повернула колени к Виктору, нагнулась в его сторону так, чтобы и сверху было видно дальше некуда.

– Если честно, меня особо не привлекает, когда сразу… я вся твоя. Но, очень красиво. Я оценил ещё на площади. Спасибо! Тем более, что я на самом деле с женой не сплю. Вот когда Вы сказали при знакомстве:
– Не там ищете! Я прямо под Вами, - кое-кто заулыбался… «под Вами». Очень завлекательный вид сверху под одеждой был. Меня значительно больше возбуждает вынимание красивой груди из чашечек, чем вид полностью оголённой. Вот и сейчас… сверху… такая красивая грудь. Но люди здесь.

– Ваши комплименты возбуждают. Почти обнажённая перед таким мужчиной. Я тоже праздновала Лиго. Тоже обнажённой. Первый раз – это непередаваемо, чудо какое-то. Голая перед мужчиной. Перед моим Яном.
Когда Вам было видно тогда сверху, мне приятно было. Вспомнила, как Ян, мой первый муж, на меня обнажённую смотрел.  А Вы сверху смотрели, у Вас даже зрачки расширились. Вам видно было... приходите на пляж…
Да, и ещё спасибо за цепочку с подковой. Считайте, что это Вы Наташе на день рождения подарили. Считается, что только найденная на дороге или подаренная подкова обладает свойством приносить счастье. А Вы знаете, как подкову прибивать надо? Если рогами вниз – это на Вас сыплется счастье и оберегает от злых духов. Так её размещают на входе в дом. Если подкова вверх рогами – вы сохраняете счастье. Так надо вешать внутри дома. Так что Вы сыплете на Наташу счастье. Спасибо Вам!

Таня поправила свою мужскую сорочку так, чтобы Виктору была видна её грудь.
– Как Вас отблагодарить за всё? Я бы хотела побывать с Вами на нудистском пляже. Я не изменяла ни первому, ни второму мужу.

В этот день Наташа на пляже сказала Виктору:
– Я в Тирасполь поеду. Мама мои вещи принесёт, а те, что сейчас со мной, заберёт.
Она помолчала, а потом сказала:
– Вы очень нравитесь маме. Она хотела бы от Вас родить. Но муж ревнивый. Подложить жену своими руками под мужика. А чтобы жена родила ему ребёнка, хочет. Я придумала поездку в Тирасполь, чтобы оставить маму с Вами наедине. Вы уделите ей мужское внимание. Она для Вас готова на всё.

Таня проводила Наташу.
– Купальный костюм Вам нравится?
– Ой, Таня! Это как называется? Мини-бикини или микро?
– Есть и микро. Для другой обстановки. В нем легче представлять Лиго и моего Яна. Микро – это только верёвочки, а треугольники сосем ничего не закрывают. Мне даже перед Вами неудобно.
Я поступила в школу в Москве, в Вешняках, шестилетней, в 16 поступила в медицинский институт. Очень влюбилась в моего Яна. Он был на пятом курсе. Расставаться со мной не хотел. Он уговорил мою маму отпустить меня в Латвию на празднование Рождества 25 декабря. У них празднуют Рождество 25 декабря. Его мама поговорила по телефону с моей, а потом сказала:
– Дети мои, Ян и Таня, постелила я вам вместе. Таня, девочка моя, твоя мама не возражает. Поговори с ней. Летом свадьбу сыграем. Латыши, особенно девушки, не одобрят выбор Яна. Тут нехватка женихов, как в Иваново. Ты не обижайся на них! Вообще недолюбливают здесь русских. Но я буду считать тебя родной дочкой. Хорошая мама у Яна. Наташа каждый год ездит к бабушке.

Заявление в ЗАГС подали через два месяца. Я тогда не разбиралась в половых циклах. Ян тоже. А его мама думала, что мы грамотные в этих вопросах. Биологи ведь. Хорошо, что Вы ученикам растолковали то, что «для самостоятельного изучения». Нам не рассказывали. У нас же "секса не было".

Родила я Наташу 1-го сентября. Раньше срока, как Вы могли догадаться. Перевелась в медицинское училище, которое было рядом. Потом несчастный случай, и я – молодая вдова, увядшая, как иван-да-марья в букете. Мой Ян всё не решался сделать мне предложение, а потом нарвал лесных цветов – Вешняки были тогда слегка похожими на деревню, с диким лесом вокруг – и пришёл к нам домой. Пока шел иван-да-марья опустила головы. Смешно получилось. Так я стала невестой.
После смерти Яна долго ни с кем не встречалась. Мне казалось, что этим изменю моему Яну. Потом уговорил меня нынешний муж. Но детей у нас не будет с ним. Вот и молимся на Наташу.

Помолчав немного, Таня продолжила:
– Многие думают, что я Наташу нагуляла, но до Яна я мужчин не знала. Смотрю сейчас на дочь и вспоминаю себя в её возрасте. Вы уж с ней поласковее, пожалуйста! Может, со временем перемелется. Влюбится в молодого парня. У нас с ней уже почти всё одного размера. Дотрагивайтесь до неё, будто, случайно, невзначай.

Таня рукой Виктора на себе показала эти места.
– А поведение, привычки? – Виктор решил изменить тему, - тоже одинаковые?
– Когда Наташа рассказывала, я легко представила себя на её месте. Вы смотрите нежно, не нагло. Этому учат мужчин в Прибалтике.
Я обычно не загораю. Искупалась и домой. Не люблю, когда мужики на тебя пялятся, а ты почти голая. Раньше купальник был закрытым. Если сегодня такой одеть, будешь белой вороной выглядеть. Уставятся в одну точку, взглядом насилуют. Понимаю, что они мужчины, но не так же откровенно. А Вы как будто ласкаете грудь взглядом. Она сама к Вам просится. Я понимаю Наташу. Поймите и Вы её.
Таня искупалась, так же сняла с себя мокрый купальный костюм, набросила такой же белый халатик германского производства, приняла такую же позу, как и дочка до этого.

– Они репетируют что ли? – подумал Виктор, - всё под копирку. Как же они похожи! У обеих точёные фигуры. Загляденье просто! Даже движения у мамы и дочки – две капли воды. Правда, более опытная на кошечку похожа, что с мышкой играет, чему дочке ещё поучиться надо.

– Мне очень приятно смотреть на Вас, когда я меняю позу. У Вас дух перехватывает. Вы знаете, как это приятно женщине!? Наташа так себя ведёт с Вами? Вы смотрите, а я уже представляю… Ой! Да у Вас пальцы дрожат, когда Вы берёте карту из колоды, - она лежала впритык к женской груди, - почему Вы боитесь дотронуться? Я же не Наташа. Или помутилось сознание? Как же Вы можете удерживать себя, когда видите мою дочь? Я знаю, что мужчины плохо себя чувствуют после сильного возбуждения, не закончившегося семяизвержением. И с женой спите в разных комнатах. Надеюсь, что мой муж окончательно выберет Вас.

– Я потихоньку привыкаю к прелестям дочки.
– Как это?
– Не нужно акцентировать внимание на интимных местах. Я себе приказал не трогать несовершеннолетнюю ученицу. Наташа не просто красивая. Она умная, сообразительная, у неё отчётливая мимика на лице, она логически мыслит, что не так часто бывает у девушек, особенно таких красивых. Я сам всё постигал только через логику. Вижу в ней, наверно, самого себя. Вот так и держу себя в узде. А вообще-то, руки чешутся… хотя бы поласкать. Грудь у Вас очень красивая. Вы сейчас лежите, а мне порой кажется, что это фигура дочки.

– И руки чешутся так, что дрожат? – засмеялась она, - Вам нравится моя фигура? Что Вы боитесь? Ничего никому не видно. Закрыто халатом сверху. Ой! Да Вы впрямь, как 17-летний. Боже мой! Наташа просто издевается над Вами, демонстрируя свои прелести. Вас спасать надо. По-женски спасать…

Таня повторила:
– Я не изменяла ни первому, ни второму мужу. Спасибо Вам за дочку! Вы говорили, что у нас всё одинаковое, Вы привыкаете к её наготе, отвлекаетесь, когда рассказываете о чём-то. Наверно, не всё одинаково, раз сейчас дрожь донимает?
– Девушка в 16 лет ещё не опытная, нет у неё Вашей гибкости, кошачьей пластичности, особой привлекательности женщины в соку. У Наташи соски пока не развиты, а у Вас грудь покачивается под халатом… ноги красивые.
– Вы уж не отталкивайте её! Пожалуйста! А иначе по рукам может пойти, как её подруги. Время сегодня такое. Ещё СПИД. А Вам ведь приятно смотреть на мою красавицу. Другие мужчины мечтают об этом. Плохо себя чувствуете после этого? И в данный момент тоже. С женой давно спали?
– Уже не помню.
– А с другими женщинами?
– Смеяться будете, но мне кроме красивого тела, ещё чего-то... взаимопонимания надо. А иначе... что-то срабатывает... и ничего, даже возбуждение пропадает.
– И как после этого чувствуете?
– Тяжесть здесь. Как мяч накачанный.
– Что же мне с Вами делать? Хоть скорую вызывай. Я мужьям не изменяла. Быть голой перед мужчиной – это одно, а в постель. Такого не было.
Мужчинам трудно понять мать. Она на всё пойдёт ради дочери. Я – мать. Я тоже была в её возрасте. Положите руку на живот. Не завязывается там никто. И в этом моей вины нет. У меня всё в норме.
– Вы ещё в любви начнёте объясняться?
– Ну, не в любви. Я, конечно, не могу повторить слова дочери «хочу, чтобы Вы были моим первым мужчиной». Первого давно нет в живых. О нём мне напоминает иван-да-марья. Муж у меня второй… около десяти лет. Хотим иметь общего ребёнка, но не получается. А что касается Вас, Вы мне нравитесь. Мужу тоже. Наташа уламывает его. Хочет, чтобы я от Вас родила. Муж отмалчивается. Но чувствую. Она его уломает.
Таня помолчала, а потом сказала:
– И всё же… это не самое главное. Но об этом промолчу. Давайте пока замнём этот вопрос!
– Как понимать «пока»?
¬ Я Вам говорила уже, что не изменяла мужу. Но бывают случаи… Но давайте переменим тему. Я сама её, наверно, продолжу. Но сейчас пока отложим.
– Заинтриговали.
– Ещё раз спасибо Вам за девочку! И что же за напасть, что за чудо такое – Любовь?!
– Таня, а можно без интриг? Прямо.
– Ну, прямо, так прямо. Для Вас уже не секрет то, что я хочу ребенка от Вас. Но выбор за мужем. Наташа уламывает его. Вас рекомендует. Вы согласны? А то получается… мы тут без Вас решаем от Вас родить.
– Ну, Вы даёте?
– Я Вам нравлюсь?
– Даже очень! Но как-то не въедешь в эту роль так вот сразу. Вы мне очень нравитесь. Но как-то… не каждый день… в роли… быка-производителя. Извините за сравнение! А потом знать, что Ваш ребёнок – это мой ребёнок. Переспать с красивой сексуальной – это одно, а вот, чтобы ребёнка… У меня с женой не будет детей. А тут твой ребёнок… и не твой.
– А у меня с собой та самая одежда, в которой я была на последнем звонке. И чашечки тоже. Надеть?
Сказано – сделано. Таня улеглась так, чтобы ладонь Виктора касалась чашечек. От неожиданности он пошевелил пальцами и сжал их. Грудь оказалась в его ладони. Он сжал её. Таня прикрыла глаза.
– Ну, что Вы застыли? – она положила свою руку на плавки, - хотите? Да Вы уже на взводе. Чашечки…
– Здесь люди. Долго так нельзя. Заметно будет. Успокойтесь! Вы фильмы по видеомагнитофону смотрели? Наши друзья уехали в отпуск. Можно посмотреть. Есть эротика, даже порнушка. Мне нравится. Можете сами посмотреть. Можем вместе. Здесь недалеко. Наташе скоро 16. Мы ей тоже видик купили. Подарим 1 сентября. Думаю, она захочет пригласить Вас. И о той кассете она знает.
– Ну, бабоньки! Ещё что-то будет сногсшибательное? Между прочим, по видику я почти ничего не смотрел. Даже кнопки не нажимал. Давайте посмотрим!
Зашли в комнату. Вставили кассету. Таня села немного впереди. Специально склонилась так, чтобы Виктору была видна грудь сверху в чашечках. Она их даже слегка приспустила так, что слегка просматривались соски. Таня хорошо запомнила, как ему нравится. Трусики она несколько раз поправила, оттягивая резинку, всякий раз на пару секунд предоставляя мужчине глубокий обзор. Она почувствовала горячее упругое сзади.
На экране красивая девушка пришла на массаж. Разделась, оставаясь в бюстгальтере и трусиках. Массажист проходит по спине, талии, ягодицам, внешней стороне бедер, переходит на внутреннюю сторону, с каждым движением продвигается выше. Потом возвращается к шее, массирует плечи, проникая спереди к ключицам.
Потом он предлагает девушке снять лифчик, расстёгивает его сзади.
Таня спросила:
– Не хотите так же?
– Хочу вынуть из чашечек, как хотелось тогда на площади.
– Я выключу. Там дальше грубый секс. Туда-сюда-обратно… Мне нравится до сих пор. Тут красивая эротика, а там порно.
– Красивая у Вас грудь. Упругая. Кожа нежная. Теперь снимаем. Хорошо?
– Очень! – она начала расстёгивать брюки Виктора, - только не надо проникать в меня. Не мне Вам рассказывать, что значит середина цикла. Мне нельзя беременеть. Муж рассердится. Изменила. Я сделаю Вам лучше, чем обычный секс. Мужчинам нравится упираться, как будто лишают девушку девственности. Освободившись, Таня спросила:
– Нравится? Когда станет очень-очень приятно, сожмите сильнее грудь или просто скажите, чтобы я знала. Мне нравится смотреть на лицо мужчины, когда ему очень приятно. Как сейчас. Приятно?
– Очень!
– Я расскажу Наташе, как Вам нравится. Сделаете ей подарок на 16-летие? Только девственности не лишайте. Я долго думала, а потом сказала, девка мучается. Я же помню себя в этом возрасте. Она будет приходить к Вам на занятия. Ей бельё надевать? Бюстгальтер с чашечками? А трусики?
– Трусики не западные кружевные модные, а чуточку закрывающие бёдра. Они больше возбуждают. Здесь можно даже мужскую рубашку, чтобы после расстёгивания пуговиц грудь просматривалась и сверху, и с боков. Бюстгальтер? мне нравится, когд соски проступают.
– Я тоже это учту. Мы же, надеюсь, не последний раз? Вы же будете с Наташей заниматься у нас дома.
– А Наташа будет знать об этом?
– Докладывать не буду. Но она у меня догадливая. Мне кажется, она сегодня нас специально одних оставила.
– Не кажется, а точно.
– Это она Вам сказала? Она не только маме желает счастья, но и Вам. Она же знает, что мужчине секс нужен. Она хочет, но стесняется довести Вас до оргазма.
– Ей 16 нет. С ученицей. Хватит того, что вижу. И она тоже. Из плавок вылезает.  Делаю видимость, что не знаю.
– Вы колоду карт положите рядом, чтобы она могла дотрагиваться «невзначай». Не выдержите. Позволите. Под халатом никто не заметит. А потом… Вы же обещали ей всё рассказать не по картинке.
– Послезавтра я уезжаю в командировку, решу вопросы, о результатах доложу начальству по телефону, командировочное удостоверение перешлю назад с товарищем, а сам останусь в отпуске. Он приложит чужой проездной билет. Экономия средств.
– Куда?
– В Белгород.
– Мой муж из Белгорода, вернее – из пригорода, в сторону Харьковской горы.
– А точнее?
– Болховец.
– Болховец? Это…
– Это 12 км по железной дороге в сторону Харькова.
– Не могли бы Вы взять с собой Наташу? Боюсь одну отпускать, а у родителей мужа она ещё маленькой была. Там позанимались бы с ней.
– Она со скуки помрёт до конца августа. Мне надо родителям помочь, поэтому заниматься с ней я не смогу.
Виктор вспомнил свою «незнакомку», Олю. Она ведь там живёт. Быстро девушки растут, формы интересные приобретают. Виктор редко в Болховце бывал, потому Олю не видел. Может и видел, но в возрасте, когда на девочек мужчины ещё не обращают внимания, но девушки быстро расцветают. Она тоже его не знала. А теперь туда Наташа приедет? Нееет! Такого не надо!
– А она будет к Вам приезжать. На электричке около 15 минут всего.
– Скажут любовницу завёл. Там все друг друга знают.
– У меня есть кассета. Модель супер! Вы заметили, я одета, как Вам нравится? Без купального костюма, чашечки…
– Конечно. Уверен, что и там формы под заказ.
– Осталось убедиться.
Таня вставила кассету. Блондинка с длинными волосами. Всё при ней. Сказать, что движения возбуждающие – ничего не сказать.
– А Вы видели такие фильмы? Я у неё училась, постараюсь копировать действия модели. Вы смотрите, как она делает и представляйте, будто с Вами. А я буду копировать ее. А хотите, представляйте, что это Наташа.
– Я бы ей на самом деле…
– А кто Вам мешает? – вдруг появилась Наташа. Дверь закрывать надо! Я всё видела и слышала. Мама! Перемотай кассету! Виктор Иванович! Теперь со мной, как Вы только что хотели. Девственности Вы меня не лишите и никаких доказательств нет.
Ну, что ты, мама? Ты же с моим папой тоже почти в таком возрасте.
Виктор ждал реакции Тани.
– Наташенька! Ты хочешь без меня?
– Ты не против втроём? Как на кассете. А Вы, Виктор Иванович?
Виктор смотрел на Таню.
– Виктор Иванович! Вы со мной вначале. Как маме делали. Мама, мы же обе любим Виктора Ивановича.
Поставьте кассету, где мужчина… Ну, раздевайте меня!
Наташа выучила урок не по картинкам.
– Теперь я знаю, что такое оргазм и мужской, и женский. Биологией будем заниматься у нас.
– Наташа, ты о сегодняшнем никому не рассказывай, особенно папе!
– Мама! Ты меня совсем дурой считаешь? Виктор Иванович! Заниматься мы будем у нас дома, - повторила Наташа. Не знаю только, как будем с мамой Вас делить. Шведская семья получается. Да не совсем шведская.
– Тебе, Наташа, нет 16. Это подсудное дело. Понимаешь? Ты меня уже до греха довела.
– Приедете из отпуска, пригласим Вас на мой день рождения 1 сентября. Мне будет 16. А пока я буду рисовать себя с принцем в карете. А принцем окажетесь Вы.

7.В заводи тихой. Оля

Перед отъездом Виктора в отпуск Наташа попросила сфотографировать её.
– Я уже красивое место нашла на берегу Днестра среди ромашек и клевера. Мне будет очень приятно, если в отпуске Вы будете вспоминать меня, глядя на мою фотографию. Хочу, чтобы вы любовались мной обнажённой на природе. Там прикроете немножко самые интересные места, чтобы Вас не привлекли "за развращение не достигшей 16-летнего возраста". Я никому не скажу, что фотографировали меня Вы. Скажу, что мама. Ей самой захочется тоже, я так думаю. А она скажет, что её фотографировала я.
Во время командировки Виктор поселился в гостинице и решил съездить к Оле. Сколько там ехать? 15 минут.
Оля по вечерам обычно прогуливалась недалеко от остановки Болховец. Время отпусков. Она надеялась. Приедет!
Солнце катилось к закату. Электричка из Белгорода.
– Он? Конечно, он!
– Ты знала, что я сегодня приеду? - удивился Виктор.
– Я здесь по вечерам гуляю. А ты куда сейчас?
– Куда? Я к тебе приехал. А что дальше, тебе решать.
– Ко мне не получится.
– Тогда ко мне в гостиницу. Я договорюсь.
– Нет, в гостиницу не могу. Там подруга работает. По секрету всему свету. А другая надежная. Я сейчас дома скажу, что у нее в гостях несколько дней побуду. Заодно ей позвоню, предупрежу. Она не замужем. И не была. Недолго жила с парнем, но разбежались почему-то. Ни с кем не встречается. Я тоже.
Часа через полтора, Оля с Виктором, предварительно посетив магазин, были уже у Снежаны в однокомнатной квартире. Хозяйка успела слегка приготовить на стол. На короткое время зашла в ванную комнату и, переодевшись, возвратилась явно без женского белья, о чем говорили проступающие соски на слегка покачивающейся груди. Оля выглядела скромнее.
Выпили, конечно. О том, о сём. Еще выпили.
– Красивое у Вас имя, Снежана! Только слегка веет с холодком.
– Тепло душевное перевешивает, - ответила девушка, поставив одну ногу на книжную полку, почему-то оказавшуюся рядом с ней на полу.
– Она девочка горячая, - добавила Оля.
– Хотите проверить? Где двое – третий лишний?
Виктор посмотрел на Олю.
– Витя, я не успела тебя предупредить. Ты не против? Втроем.
– Конечно, не против, - ответила за него Снежана, - ты с дороги?
– Утром с поезда. В гостинице недавно поселился.
– Сейчас искупаем.
Две девушки купали мужчину в четыре руки. Командировка плавно перешла в отпуск. Снежана отлучилась в магазин, чтобы приготовить завтрак на троих. Виктор спросил Олю:
– Ты заранее знала?
– Да, она сказала, иначе у нас квартиры на ночь не будет. На кухне она ночевать не будет. Я ей рассказала о нашем турпоходе: вес, рост, сила, комплименты, ласки, желание доставить партнерше максимум удовольствия. Только не знаю, мол, приедет. Где найти место? Она обещала решить проблему, но при условии, если и она проведет с ним ночь, или втроем «с твоим настоящим мужчиной». Так она отозвалась о тебе после заочного знакомства.
– У меня так впервые, - признался Виктор.
– И как? Я тоже. Никого у меня не было после тебя. Снежана приглашала к себе парней с известной мне повесткой дня. Парней знала. Даже немного симпатизировала им. Но после тех приглашений всё куда-то улетучивалось. Тебя вспоминала. И всё. Спасибо, что приехал!
Они помолчали.
– А тебе понравилось? – спросила Оля.
– Она половину тебя у меня забирала.
– Спасибо, - сказала Оля и принялась целовать Виктора, - возьми ту половину! Как ты хочешь? Она будет уходить на работу, а ты ко мне приходи. На ночь в гостиницу.
Снежана разгадала этот фокус и, возвратившись с работы, ближе к вечеру выгнала их.
Они зашли в магазин, купили кое-что выпить и закусить. На лугу люди собирали вначале в валки, а потом кучи еще недосохшие травы, скошенные утром по росе. К заходу солнца они были собраны в небольшие копны, готовые к перевозу следующим утром, чтобы не осыпались цветы и листья, особо ценные для скота.
Августовское солнце еще продолжало пригревать, одиночные кузнечики еще трещали на пригорке, запахи разнотравья, хотя и не дотягивали до июньских, но все так же кружили голову, дурманили, когда легкий ветерок волнами доносил их до человеческого носа.
Виктор и Оля облюбовали вначале стог из свежевымолоченной соломы, не познавшей еще дождя, а потому золотистой и с запахом васильков и других трав, росших на обочине пшеничного поля.
Солнце к закату. Поля, луга опустели. Молодые люди перебрались в свежесобранную копну сена. Его ароматы с примесью полыни кружили, дурманили уже слегка задурманенные спиртным головы. 
Мужчина наслаждался выражением ее лица. В самые приятные моменты оно с особым восторгом и умилением как бы прислушивалось к говору волн, бежавших с низа живота куда-то вверх. Всё заканчивалось его заключительными ласками и ее ответными поцелуями по всему его телу.
Виктор часто вспоминал те солому и сено и Олю, надеясь на повторение. Оля тоже. Они немного вздремнули. Оля сказала:
– Ты знаешь? Каким ты мне приснился? Гусаром, похожим на Яковлева в "Гуссарской балладе", только почему-то седой.
– Надо же! Гусаром меня во сне и другие видели. Даже рисовали в такой форме. К чему бы это?
– Надо в сонник заглянуть.
– Когда меня впервые увидели гусаром, я смотрел. Предсказания сонников разные. если мужчине снится девушка-гусар, большей частью пишут о привлекательной девушке-сопернице, в том числе в любовных делах и бизнесе. Но мне такие девушки не снились.
– А если снится девушке?
– Тут разнобой. Общее, пожалуй, авантюра, в том числе, в любви, без желаемого результата из-за недостаточной смелости или настойчивости девушки.
– Смелости? Ну, это, кажется, не обо мне. Хотя разрушать семью я не стану, хотя, у Вас, Вы говорили, она формальная. Другое дело - перейти дорожку одной из Ваших поклонниц. Но и здесь выбор должен быть за мужчиной. Мне с Вами очень хорошо. Знайте об этом. При первой возможности приезжайте. Мне в постели с Вами тоже хорошо, поэтому мед на стороне искать не буду. Меня и сейчас на сладкое не удавалось после Вас замануть. Вас вспоминаю... и руки мужчин отвожу.   
За два дня до начала учебного года Виктор возвратился домой.
Таня встретилась с ним на автобусной остановке у дома.
– Как провели отпуск? - спросила она. Вспоминали нас? Я видела фотографию у Наташи. Красиво! Я бы тоже хотела. Очень красиво! Ротик слегка приоткрыт, а губки говорят... сейчас сделаю мужчине очень приятно. Вы часто смотрели её?
– И даже подобные мысли возникали. Красивая Наташа. Очень красивая! Вокруг столько парней, а она... Любовь зла – полюбишь и козла. Она ждёт сексуальных ласок. Такие – их 5-7% – любят секс при ярком освещении, остальные предпочитают приглушенный свет, сумерки или темноту. Немалому числу молоденьких девушек нравится «нечаянно сверкнуть» интимными местами, «не замечать», что за ними подсматривают.
– Вам нравится женщина без белья?
– Если у неё красивая приподнятая грудь, соски проступают, одежда четко копирует изгибы.
– Я скажу, чтобы Наташа завтра утром купалась в том же длинном прозрачном платье. Она в нем на русалку похожа. Почему Вы больше не приходили в то место, где она по утрам купается? Она очень этого хочет. Через два дня уже осень. Потому она там одна.
– Я люблю спать по утрам.
– Она подарит Вам плавки из Германии. Они с сюрпризом. Ей хочется в Ваших руках быть, - Таня показала на свою грудь и спереди ниже пояса. Вы умеете это делать. Я даже сейчас это представила. Приглашаю к нам! Через два дня ей 16. Судить не будут.
Таня ключом открыла дверь квартиры.
– Вы пока с дороги примите душ, а я что-нибудь приготовлю.
Виктор вошёл в ванную, открыл штору. Под душем стояла Наташа с намыленной головой, одной рукой растирала пену на груди, а другой между ногами. Немая сцена. Таня решила принести Виктору в ванную свежее бельё. Она тоже остолбенела. Опомнившись, сказала:
– Ну, что ж теперь? Виктор Иванович! Помойте девочку! Потом моя очередь.
Купание Наташи продолжалось несколько минут.
– Наташа, продолжай накрывать на стол.
Наташа накрыла на стол, надела коротенький халатик, легла на диван. Вошла Таня.
Выпили за приезд. Потом ещё. Женщины наливали Виктору по полной. Таня ушла. Обещала вернуться через часок, подморгнув Виктору и знаками показав, что ему надо делать.
Наташа лежала на боку так, что под халатом была видна её красивая грудь и почти полностью внутренние части бедер.
– Что Вам во мне нравится? – спросила она, слегка массируя грудь.
Виктор намек понял. Лег рядом и сильно прижал нежное девичье тело, едва не нарушив обещание не трогать её до 18-летия.
– Не надо! Вы обещали. Середина цикла. Я всё сделаю. Губками.
– Не спеши! Как тебе больше нравится?
– Так, - простонала она, - так.
Возвратилась Таня. Только теперь женщины спросили у Виктора, «как он провёл лето». Устное школьное сочинение получилось у него не сразу.
– Ностальгия? Прошло два года, как мы бежали из Латвии. Тоска по прошлому, по былому, по утраченному. Не хватает бабушкиного хутора, что ли? Только потеряв, в полной мере начинаешь осознавать, что это такое. Я москвичка, но так не страдаю по Москве, как по природе Латвии, по моему Яну. Там была его Родина. Не даром это слово пишут с заглавной буквы. Это заглавное во всём.
Продолжил Виктор:
– Мои родители живут в Белгороде, а родился я у бабушки в Харьковской области. Её уже нет. Ездил туда. Пошёл по опушке небольшого леса, нашёл несколько грибов. Вспомнил детство и своё стихотворение о нём. Я, кажется, уже писал. Но не грех ещё раз вспомнить.
 
Красивый в крапинку цветок. Кружится бабочка. Любимый дедушкин кусток.
Грибочка шапочка. Такая детская страна! Чудесно времечко!
Томленья нежная струна, печалью с трепетом полна.
 
Сел на пригорке. Ниже в зарослях крапивы небольшой бугорок. Там я родился.
Вижу, плетётся бабуля… божий одуванчик. Что ей здесь нужно на отшибе?
По дороге сюда под стук колёс написал стихотворение-исповедь. Не помню своих стихов, поэтому прочитаю по бумажке. Править не буду. Оставлю, как есть. Боюсь, правкой душу из него вытрясу. Слушайте!
 
В позабытом селе в сон-траве, ковыле затерявшийся холмик.
А в земельном дупле куст колючий – терновник.
На душе заскребло. Всё вокруг заросло. Голод был в тридцать третьем…
И пришло на село той поры лихолетье.

На пригорке пустом у дороги был дом. Здесь лежит вне могилы,
Не отмечен крестом стар и млад – люд невинный.
Сколько лет уж прошло... Ничего не ушло. Вновь я вижу старушку.
В узелке барахло и с краюхою кружка.

Не сошла ли с ума? По тропинке сама шла по жгучей крапиве.
По ней плачет сума, но она говорлива. Говорок-обушок:
– Подойди-ка, сынок! Здесь была моя хата…
Где стоишь, был тынок... Там игрались ребята...

Здесь кипел чугунок... Но чихнул воронок... и в Сибири гнилушки...
(Ох! Болит позвонок! Очень просит подушки. Фу! Чуть-чуть отлегло...)
Подружилась с кайлом. Так и надо болтушке...
Тут Степан и Павло... Сберегла их игрушки...

Принесла. Тяжело... Вот конфет полкило для моей хохотушки –
Дочки Грушки-трепло... и Настёнки, Марфушки... Настоящих княгинь...
Помоги мне! Подвинь… узелочек! В нём кружка.
Угощу берегинь самой младшенькой – Лушки.

Огонёк угасал... Как везли на вокзал... трупы деток в кюветах...
Ангел добрый не дал... Лушу спас в лазаретах. Сорок пятый. Весна...
Не спала допоздна... Похоронка... Андрюшка...
Все хлебнули сполна... Ты подай мне чекушку!

Ты прости ворчуна! Я осталась одна, – причитала старушка, –
Понимаю. Война. Там, как муху хлопушкой... Ну, а ты? Что тут ты?
Собираешь цветы? Кто ты есть и откуда?
Может, ждёшь темноты и своей пышногрудой?

– Нет! Родился тут я. Дом стоял у ручья. Прямиком. Там, где ряска...
– Ну, так мы же друзья! Твоя мама – Параска? И немножко родня!
Я тебя средь дубья на коляске катала.
А теперь... бугая... извини! Не узнала.

Ну, иди! Не держу. А я к деткам схожу. Посижу у сирени.
Если спят, разбужу. Посажу на колени. Ты подумаешь – бред,
Глядя бабушке вслед? Вот такая их доля!
А мне выпал билет только так их и холить.

Вышел на дорогу, по которой домой надо возвращаться. Очень сильно травой заросла. Не езженная. Позабытая. Брошенная. Сирота. От той дороги только колеи остались. Их дожди размывают, как ностальгия душу.

Лежали снегами здесь вешние воды, потом бездорожьем и в грязи, и в броды
В день солнечный, летом, весной, в непогоду. Пленит ожиданием путь наш домой,
Любить научают любовью другой цветы у дороги, маня бахромой,
Приветствием дышит волшебник-лешак, пугавший нас сказкой и злобой большак.
Теперь он, заросший, мой верный вожак. Он мне – не чужак…
 
Глаза прикрываю слегка, вспоминаю. Ловил чернохвостых в саду горностаев.
Здесь кролики, утки… Не был шалопаем. С улыбкой Даждьбожка горячей лепёшкой.
Стрибожка пшеницу качает немножко. Вот Прошка с рогожкой бредёт из сторожки.
Хозяин бахчи он, печёной картошки. Первач недопитый запрятал в лукошко.
Ружьишко-двустволка поверх поварёшки... Собака и кошка...
 
А ноги шагают всё шире, быстрее. Вот здесь напрямик… Нет здесь больше аллеи…
От этого сердце стучит и немеет. Знакомо до боли горланят грачи.
И привкус полыни. Вот куст алычи. А где же колодец? Иссохли ключи…
Глазницы у дома ударами грома… И страшным погромом Стрибог с буреломом…
Я прошлому тихо с душевным надломом:
– Давай, помолчим!
 
Зачем ты тревожишь надсадно, былое? Зачем окунаешь в себя с головою?
До воя в душе тебе дело какое? Возврат косогором, где горечь полыни,
Шиповник колючий над ямою с глиной. Гнилое болото, поросшее тиной,
И жалкое солнце за пыльной плотиной печально поникло над этой картиной.

Вернулся к осиротевшему дому. Удивительно, стёкла до сих пор целые. Заросли кругом. Крыльцо завалилось. Около него виноград был молоденьким кустиком. Разросся он, высохшие деревья опутав.
 
У родного дома вспоминаю детство. Сладкая истома. Никуда не деться.
Я шагаю робко. Всюду сердцу мило. Заросла тропинка спорышом красиво.
Место осознаний. Опустелый дворик. Вкус воспоминаний сладковато-горек.

Конечно, побывал на могиле бабушки, погрузился в воспоминания, её душераздирающие рассказы о голоде 1933, вздремнул незаметно.

Это - мой сон… Наполовину… Мама и я… Вместо коня…
Мама моя… С нами кручина… Я - и пацан… Я - и мужчина…
Мамы ладонь... Вечный огонь… Пост у огня… Стоит он не зря!
Войны всегда… Отцов половинят… Спят вечным сном… Порой на чужбине…
В крыше звезда… Сарай без скотины… Всюду руины… Бандам малина.
Гулкий вокзал – Бандам причал. Чуть зазевал, Груз полегчал…
Манят меня… Снега на оконце… И на стекле… Мороза седины…
Мама моя… Задолго до солнца… До самого донца… Войны кляня…
Будит меня… Ни свет, ни заря… Мама моя – Раба в Украине.
Пил молоко… Козы нашей Зины… Масло несли… Всегда на продажу...
Эх! Хорошо б… Яйцо из корзины... Хочется, но… Опять же…
Туда же…
Смерть без вины… Стон тишины... Жизнь без цены… Окоп у сосны …
Из глубины… Осень весны... Дети войны… Осуждены…
Обручены… С лямкой мошны… Чьи-то штаны… Малой длины…
Судьбы полны… Горем войны... Гитлер подлец – Сын Сатаны.
Мы - храбрецы… Мы – сорванцы... Где ты, отец? Детству конец…
Степь Украины… Костыль и руины… Вместо коня… Пашем поля…
Мама моя… Мама и я… Это - мой сон… Наполовину…
Мама и я… Вместо коня… Вместо коня… Мама и я...
Мама и я... Вместо коня...

Вот могилы друзей. Здесь похоронен мой любимый учитель. Почему он... любимый? Он учил мыслить, рассуждать, всегда связывал причину со следствием. Был ЧЕЛОВЕКОМ.
Виктор ушёл к себе домой, где его никто не ждал. Вспомнил, что говорила Таня несколькими часами раньше. Она считала, что Наташи не будет дома.
– Виктор Иванович! Вы сейчас куда? К себе? Устали с дороги? Вы обязательно приходите на день рождения Наташи! Не забыли? 1 сентября. Она дни считала, когда Вы приедете. Конечно, пригласит Вас. Счастливая Наташка! Или несчастная? Она же знает, что Вы женаты. Да и разница в возрасте. На что она надеется? Втюрилась девка по самые уши. Я уж и не знаю о чём и как Вас просить. Подруги со взрослыми мужиками напропалую. Свою похоть ублажают. Над нею смеются. Может сорваться тоже. Как тут дров не наломать?
Помолчав, Таня продолжила:
– Я помню себя в её возрасте. Может быть, мы напрасно её мучаем? Она ждёт от Вас ласки... Она хочет, чтобы Вы ею обнажённой любовались, потому и попросила себя сфотографировать в таком виде. Вы же фактически не женаты. Мужчине женщина нужна. Посмотрите на губки! Они же Вам говорят, на всё готовы.
На следующее утро, поставив будильник, Виктор решил выполнить обещание и рано утром пришёл к месту утреннего купания Наташи. Было всё, как говорила Таня. Наташа выглядела русалкой.
А недавно, провожая Виктора домой, Наташа сказала:
– Обязательно приходите на мой день рождения! Поцелуйте меня! - она прижалась грудью к его губам.
– Молодец, - сказал Виктор, а у самого что-то заскребло на душе.
С мамой и дочкой? Одновременно. С их согласия. Даже по их желанию, просьбе. Ну и что из того, что они любят тебя? Ты фактически не женат, здоровый мужчина, тебе природой положено спать с женщиной. Но как-то всё это не так. Не вкладывается в мораль. Ну и что, что ты в Бога не веришь, но ты воспитан православной моралью. Как-то надо решать.
Её муж решил. Оба они хотят ребёнка от тебя, а не взять из детского дома? С мамой. Ты с ней не просто согласен, а хочешь с ней разделить постель. Но одно - отряхнулся, ушёл. А тут? Знать, что будет бегать на твоих глазах твой ребёнок. И не твой. Ты хочешь ребёнка. Жена не может. А тут бегает твоя безотцовщина. Всё это как-то не так.
Дочка 16-летняя. Влюбилась. Вы о морали? Будете её воспитывать, нехорошими словами называть? За что? Разве её поведение умышленное? Нет! Не желаю я вам оказаться на её месте. Тоже хороша. Даже очень. Но ты её учитель. Закон против тебя. Ну, 16 лет исполнилось, наконец-то. Закону не противоречит, но всё же... Она зависима от тебя, ты воспитатель. Это не поощряется. Выгонят с позором.
А спать с мамой и дочкой? Порознь или вместе, втроем... Если не знать, что они мать и дочь, обе хороши. Ты здоровый, фактически свободный мужчина. Но...
Вспомнились разговоры с друзьями во время отпуска, которые он перевёл в стихотворную форму. Школьный друг тогда сказал:
– Какая разница между вором в законе и законодателем? Вора в законе можно привлечь "по понятиям", депутатов подельники в обиду не дадут.
У воров в законе татуировки видны, у депутатов – нет, так как государственному ТВ запретили наводить на них камеры.
Вор в законе и депутат - два сапога - пара, но у депутата оба сапога смотрят налево.
Выпили тогда, и понеслось.

У нас любовь к магическим словам и реверанс пред формою,
И не секрет, скажу я вам, хоть это стыд и срам, всё это стало нормою.
Не вникнув толком в суть, пустым словам в ладони громко хлопали
И по приказу проклинали мам, сюжет слагали так для драм, и ахали, и охали.
 
А, мыльные пуская пузырьки, козлы по -измам топали,
Соратников своих, на угольки (не надо плавать за буйки!), сажая голой попою,
Благословляли грязной робою, и, не блистая знанием,блаженствуя, прекрасно лопали…
И до чего дотопали, кормя всех ожиданием?
 
Их деды храм поганили, смеясь, отцы отстаивали власть,
А внуки втаптывали в грязь. Козлы над Родиной глумились всласть.
Теперь же новая напасть:
Во власть идет жулья любая масть и мимоходом также в храм,
Где прославляют шум и гам, чтоб, презирая Бога, красть, идет маньяк, тупарь и хам!
 
Их Бог – всех объегоривший Гайдар. Они, кляня КПСС, без топоров и клиньев, фрез
По людоедству проявили дар, сравнимый, разве что, с SS.
Давненько ждет за этот геноцид их наровоспитание, паек для пропитания,
А за бесчисленность людских обид - и самоистязание.

Виктор прочитал свои стихи о послевоенной жизни. Мама и бабушка друга заплакали. Они часто вспоминали те годы. И имена умерших родственников были такими же… Лушка, Нюшка, Марфушка… Его друг сказал женщинам:
– У него и о проводах мужиков на войну есть. Ещё допишет. Прочитай уже написанное!
– Сейчас найду… Вот… Это из рассказа фронтовика… на 9 Мая. Почти готово. Ещё будет два или три блока в увязке с этим. Наброски готовы. Надо доработать. А это можешь забирать (в последней главе приведены упомянутые блоки о войне).
 
Сегодня вечер... Завтра будет завтра... Будь проклята война… Покончить с ней...
В повестке писано: «С вещами быть!». Нам бить фашиста-динозавра...
Приказано: «Вам с яростью рубить!». Повсюду клич: «Дави и режь! Убейте!
Грызи! Постойте за родную землю! Вы люто мстите гаду за своих детей!
А Родину любите вы до смерти! Любите Родину вы до мозгА костей!
 
Вот ночь… Тиха украинская ночь… Да так тиха, что ты уснуть не можешь…
С детьми, с женой последний раз, быть может. Припомнилось, как первый раз я с ней.
Мужчина я. Мне образ женских ножек... Ещё милее образ ноженек моих детей,
Родная пыль протоптанных дорожек... Тихи украинские ночи. Они корёжат,
Бурлят и с замиранием клокочут. И их унять... детей... отцу нет мочи.
 
Давным-давно замёрзшее кипит. Оно уснуть никак… Уснуть не может.
Звенит, клокочет… успокоится, быть может. Освободить! До мОзга! До костей!
Во сне я слышу голос... эту сволочь... Подъём! Разбей до мОзга! До костей!
Вокзал с гармошкой. Береги детей!
Обрывки фраз... в последний, может, раз... Ты жди! Ты жди меня! Надейся!
 
– Ты береги себя, любимый! Ты гадину разбей! До кончиков ногтей!
– Ты береги детей! Ты очень береги детей!

Бабушка затронула вопрос веры в Бога.
– Мы с тёзкой атеисты, то есть не верим ни в каких богов, ни в дохристианских, ни в христианских, ни в мусульманских, в любых. На Земле порядка 2000 верований всяких. Каждый считает свою веру истинной, а остальные ложными. Если подключить логику, получается, как минимум 1999 религий – ложь, надувательство. Если Бог есть, то как Он мог терпеть богохульство попов, которые говорили о многих богах? За что людей сжигали на кострах? За то, что они правду говорили, а именно: Земля вертится? И всё это делалось от имени Бога? Почему Бог не наказал тех, кто порочил имя Его? Вот стихотворение Виктора "Всевышний право дал убийцей быть?"
 
Всевышний право выбора всем дал: одним – убийцей быть?
Другим – невинно убиенным?
Одним – от горя выть? Другим на горе то взирать со скал
И первого считать презренным?
Давить детей невинных, как удав, и незабвенным слыть, построив мир криминогенным,
В нём проявляя прыть лишь ради вожделеннейших забав?
При этом Ты - Благословенный! Предельно буду откровенным
И даже очень дерзновенным
(И скажут пусть – несовременным и апокрифом отреченным).
Скажу Тебе я непременно с любовью к людям незабвенной не раз, не два, а неотступно:
- Такой Ты, Боженька, – преступник!
 
И ещё... "Всевышний! Войны по воле Твоей?"
 
Войны бедой безразмерной всегда дружат с могилой, жестокой руиной...
Дом без хозяев, сарай без скотины, в крыше звезда, с братом вражда,
Слёзы любимых, смерти невинных. Радость убийцам и подлым шутам
Скорби, печали, объятья кручины, стоны в подвалах безногих, беспалых,
Деться куда? Жизнь не свята? Лица усталых – старых и малых…
Ты – Вседержитель? Тебе всё подвластно? Боже! Взираешь на мир беспристрастно?
Или внутри Ты - есть изверг ужасный?
Волей Твоей с ликом зверей мир пред Тобою? Та, что с косою?
Всевышний? Мира такого творец? Ты – Благодетель? А кто же – подлец
По воле Твоей?

С такими думами Виктор, засыпая, ещё раз сказал себе:
- Надо как-то решать с этими бабами.
Во сне они ему приснились. Обе. Мама и дочка с "Библией" в руках на фоне плаката "Кодекс строителя коммунизма". И там, и там "НЕ убий", "НЕ укради!", "НЕ прелюбодействуй!".
Виктор проснулся. Подумал:
- Этот, "верный ленинец", секретарь парторганизации... бывший... грозил моему другому другу исключением из КПСС за то, что тот тайно крестил ребёнка, а теперь... а теперь, сжег партбилет, стал первым хулителем коммунизма. А тот, до сих пор получает зарплату заведующего кафедрой марксизма-коммунизма, открещивается от всего, чему студентов учил.
Виктор особо не злоупотреблял ненормативной лексикой, будучи в здравом уме, вслух громко и смачно вспомнил "три Бога мать", обозвав всех попов и переобувшихся коммунистов нецензурным словом на букву "Б".
Виктор не был ни членом КПСС, ни верующим в сверхъестественные силы, Бога.
Перекрасившихся он презирал. А упомянутые ранее особы женского пола были для него отдушиной, возможно, потому, что они логически мыслили. А, может быть, потому, что были они красивыми сексуальными и любили его.


Оглавление

Входит в часть 0-3. В заводи тихой. Утренний туман,где:

0) 0.Обложка книги. http://stihi.ru/2020/05/23/1403
0) 0.Форзац. http://stihi.ru/2020/05/21/10237
1) 1.Краткая творческая автобиогрфия. http://stihi.ru/2020/05/19/10962
     Визитка 1. Стихосложение на примере своей сказки "Червона рута,
     или Сказка о потомках царя Салтана" http://stihi.ru/2020/05/22/2759

     Визитка 2. Стихосложение на примерах "Грезы - девушки мечты" и
     "А я рифмую "роз-мороз". http://stihi.ru/2020/05/24/4844

     Визитка 3. Стих. "Я к маме вернулся домой". http://stihi.ru/2020/05/24/6081
     Визитка 4. Стихосложение на примере
     "Захореил дактиль ямбу" http://stihi.ru/2020/05/24/9566

2) К читателю. http://stihi.ru/2020/05/20/521
      Визитки:
      2.1 СКАЗКИ. "Червона рута". http://stihi.ru/2020/05/22/2759
      2.2 БАСНИ. С пороком не борец http://stihi.ru/2016/07/08/650
      2.3 ПУБЛИЦИСТИКА. У дороги был дом. http://stihi.ru/2019/08/09/6448      
3) 3.Утренний туман. http://stihi.ru/2020/05/20/7094
4-5. В заводи тихой. Признание. http://stihi.ru/2020/05/04/8157
6-7. В заводи тихой. Я подарил тебе кулон. http://stihi.ru/2020/05/06/10614
8-9. В заводи тихой. Таня. http://stihi.ru/2020/05/13/2824
10-11 В заводи тихой. Аня. http://stihi.ru/2020/05/17/534
12-13 В заводи тихой. Странные вещи. http://stihi.ru/2020/05/19/5550

Продолжение следует...