Под каширой

ПОД КАШИРОЙ
Исторический факт
Я не была в сраженьях за Каширу,
Но знаю точно, враг подобен льву.
Топтал фашист несчастную Россию.
Гудериан вёл танки на Москву.
А на пути нестройный городишко,
Таких немало по России есть.
Москва здесь рядом, даже рядом слишком.
Взорвётся бомба, а в столице весть
Через минуту. Не по телефону.
А на слуху у многих москвичей.
И боль в глазах, хотя и звук не новый.
И шёпот вместо пламенных речей.
У нас, у русских, всё не так как надо.
Одним бы в лес, другим бы по дрова.
А тут Ока, великая преграда,
На ней Кашира. А за ней Москва!
Кошмарный сон! Фашистская громада
В лесах гуляет, рядышком уже.
И только здесь, последняя преграда,
На выгодном, последнем рубеже.
Кругом снега, лесочки, луговины.
В бинокль виден скромный монастырь.
А за горой, в заснеженной низине,
Ручей, Мутёнок, ледяной пустырь.

Спешили к месту боевые силы.
Сто тридцать первый шёл Таманский полк.
Гудериан в то время ощетинил
Свои войска, как шкуру хитрый волк.
Не знало всё фашистское отродье,
Что на Мутёнках первый их привал.
Приказ суров: «Нам выстоять сегодня!» –
Вписал Белов, наш, русский генерал.
Уж взорван мост. Глубокая долина
Была надёжным, верным рубежом.
Это она, подставив танкам спину,
Зажала немцев огненным кольцом.
Это она, израненная выла
Под каждым взрывом вражьих батарей.
Она одна, я знаю, не забыла
Своих отважных, верных сыновей.
Бросались в битву прямо с перехода,
Едва держась, не спавши, на ногах.
За честь страны, за торжество свободы,
На смертный бой с надеждою в сердцах.

Шестнадцать ровно. День на грани ночи.
Враг. Тридцать танков. Свежий батальон.
Морозный воздух рвётся и грохочет.
В лесах Каширских слышен эхом стон.
Но для бойцов сие давно не ново.
Земля моя! Заокский косогор!
Ставропольская! Имени Блинова!
Со всех орудий по врагу, в упор!
Горели танки. Откатились гады.
Оставив, многих в Мутёнке лежать.
Так вот она, могучая преграда!
Земля Каширы! Родина и мать!
А ночь висела тёмным коромыслом.
Пожары бушевали над Окой.
Рвались снаряды, падая со свистом,
И гул стоял над вздыбленной рекой.
Вот ночь пришла надеждой и сомненьем,
Чтоб утром ранним в бой идти опять.
Чтоб отстоять российские селенья,
Земли Каширской пяди не отдать.

Гудериан не торопился к бою.
Зато, Белов, всю ноченьку не спал!
Так Слава, Слава, Русскому герою!
Продумал всё советский генерал.
Он шёл на риск. Боялся неудачи.
Но счастье иногда приходит не во сне.
Сквозь смерти страх оно, дрожа и плача,
Возьмёт и улыбнётся на войне.
Контрудар. Гвардейцы, атакуя,
Пошли вперед к опасной высоте.
И шквал Катюш, предчувственно ликуя,
Погнал фашистов к роковой черте.
То, отходя, то снова в бой вступая,
Кавалеристы били по врагу.
Колокола гудели, не смолкая,
На невысоком Окском берегу.
Храпели кони. Танки шли навстречу.
Витала смерть, бездушна и пуста.
В который раз! Зажгите, люди, свечи!
Двести одиннадцатая взята высота!
Снег под Каширой был от крови алым.
И враг, оставив танки, побежал.
«Вы Бог войны, - Белову б я сказала.
Вы самый лучший, русский генерал!»

Но кто я есть! Да и сказать ли в праве.
Потомки знать должны из века в век:
«Благодарю», - сказал товарищ Сталин,
На тот момент, великий человек.
Как хороши Каширы милой дали.
И не забыть ей смелых молодцов.
Ведь за неё насмерть они стояли,
Баранов, Кононенко и Грецов.
А сколько их, сынов России славных,
Там полегло у этой высоты.
В тени берёз задумчиво-печальных,
Куда ни глянь, кресты, кресты, кресты.
Война прошла. И ты жива, Кашира!
Во славу наших дедов и отцов.
Во имя жизни, и во имя мира,
Во имя наших доблестных бойцов.
Живи в веках, страна моя родная!
На радость всех народов и племён.
Пусть никогда Москва не забывает
Каширский героический Заслон.