Эхо культурного перелома

Перестройка всех государственных отношений Москвы
Была давно уже необходимостью общества изнутри,
И до правления царя Алексея, тогда уже русские умы
Приучались к иным приёмам мысли иноземной новизны,
Только, веру-то свою православную, ревностно хранили!

Под Москвой создался уголок заграничного быта,
Как исток нового просвещения, пусть не привычный,
Но манил обилием ценных и увлекательных сведений,
Направлял людей к познаниям широкой деятельности
В производствах мебели и для своих потребностей.

Привлекательная культура (удобная) вживалась тайком
И как править страною, не омрачить свой престол?
Если не догадался читатель, зачем я пишу это всё,
Поясню, дорогие, что соблазны всегда от врагов;
Для того же, чтобы заповеди Бога забыли всерьёз! 

У нас много соблазнённых в наше время таких душ,
Что Навальный Алексей не успевает за ними углядеть!
Показали бы дворец врачихи на первом... Где от прелести мёртв ум.
Лешим по злату бегать, домовым... Хорошо-то как, ох!
Что теперь поделать с этим, невдомёк, — знает лишь Бог!

Царь священною короной — ведь от Бога награждён,   
Алексей Тишайший старинных обычаев держался, как родной.
С патриархом Никоном однако, смотрели намного же шире,
Чем в стремлении своём, ушедшие от новшеств,
Все «ревнители благочестия», уверенные в укладе своём.

Выйти из национальной местной обособленности,
Утверждающей по правилам всю народную жизнь,
Отойти от старых понятий — не легко! В особенности
Отучится от корневых навыков, в толковании слов...
Невозможно в раз в своём сердце поменять любовь!

Сохранить бы связи на поле православного Востока,
Византийскую традицию, которая стоит под  Богом,
Управляется  земной жизнью через людей Его.
Временем такая важная цель была установлена,
Кризис  власти, её священных полномочий: вот и спор!

Проникает новизна во все сферы жизни при этом,
Напряжение возникло во всех буквально областях
Государственного  управления, трудная шла борьба.
И заставила изучать уклад жизни западного врага.

А  все ведь в семнадцатом веке новизны боялись...
Знали, что «умеренная фрязь» в искусстве свободном
Так страдала эпидемией и в хорошем смысле. Рвались
Часто вычурностью непонятных в страшных рожах форм
От манерности (в красотах внешних) откровенность линий.

Промысел Господа здесь, дорогие, подчеркнуть хочу.
По великой милости — Христос не отчуждается!   
Видя труд и всех Небесных Сил, здесь не умолчу,
Что невидимо с нами Ангелы всё уладить стараются,
К золотой середине наши сердца пусть лучше приближаются!