Семейная история с открыткой

Опубликовано в газете "Литературная Россия" №14 (17 апреля- 23 апреля 2020г.)
* * *
В январе 2004 года Санкт-Петербург праздновал 60-летие полного снятия блокады Ленинграда. Наше семейство уже лет 10 как перебралось на жительство в деревню в Псковской области. Но во второй половине 2003 года деда моей жены – Башуна Дмитрия Платоновича, который жил в Санкт-Петербурге - сразил инсульт, не в особо тяжёлой форме, но всё-таки…Моя тёща, Нина Дмитриевна, уехала в Питер выхаживать своего отца, которого в глаза и за глаза называла всегда уважительно «Батя».  В общем, с отцом она поработала очень активно и настойчиво: массажи, прописанные процедуры, диета, лекарства по расписанию. И Дмитрий Платонович ожил, стал подниматься, ходить с палочкой, речь восстановилась, пусть и не на 100%.

По документам тёща числилась блокадницей, но никогда к этому серьёзно не относилась, т.к. считала, что поскольку пережила блокаду Ленинграда маленьким ребёнком, то какое её-то участие в обороне города?! А я отвечал ей: «Пережили всю блокаду в Ленинграде? Пережили. Так что вас смущает? Вас же не называют – защитник осаждённого города…Блокадница».

И вот в январе 2004 года они с Дмитрием Платоновичем получили по почте поздравительные открытки (приведу текст одной из них): «Уважаемая Нина Дмитриевна! От всего сердца поздравляю Вас с 60-летием со дня полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Ваш человеческий подвиг будут помнить и чтить все поколения ленинградцев-петербуржцев. Это подвиг мужества, стойкости и веры. С этой верой все 900 дней Ленинград жил, работал, помогла фронту. Пройдя сквозь нескончаемый грохот бомбёжек, темноту, холод и ужас смертельного кольца, Вы сохранили наш город для вех будущих поколений. Имя каждого блокадника, каждого участника обороны Ленинграда вписано в историю. Желаю Вам в этот светлый день крепкого здоровья, долгих лет жизни, тепла и заботы. Низкий вам поклон. Валентина Матвиенко, губернатор Санкт-Петербурга».

 На сдвоенной открытке была известная фотография регулировщицы, как думалось, на Дороге жизни: девушка в шинели, с винтовкой за плечами, с флажками в руках стоит на фоне заснеженной дороги, по которой идут грузовики. Слева - столб с указателями «Красное село», «Петергоф». Нина Дмитриевна показала открытку, адресованную отцу, тот посмотрел и тихо сказал: «Да это же Маша!..» Так моя тёща впервые в жизни увидела лицо своей матери… Потому что никаких фотографий в семье не сохранилось. Да и были ли они?

Тёщина мама… Известно о ней мало. Башун (урождённая Полякова) Мария Александровна родилась в 1916 году в д.Теребуни тогдашней Псковской губернии (ныне Стругокрасненского района Псковской области). В 1939 году молодой слесарь авторемонтного завода Дмитрий Башун поехал с другом Николаем на родину последнего, в д.Теребуни, где на танцах познакомился с его сестрой Марией. Увёз ли он её сразу в Ленинград, или она приехала позже, семейная молва ничего не говорит. И где она работала в Ленинграде – тоже никто не удосужился расспросить вовремя. Нина Дмитриевна скорее всего знала из разговоров с отцом, но это была женщина, из которой любые подробности надо было рвать клещами, такой характер: то, что она не хотела рассказывать, о том она никогда даже не упоминала, могила. Возможно, её приучила к этому дальнейшая жизнь с двумя по очереди мачехами.
 
В марте 1940 года у молодой пары Башунов родилась дочка, назвали Ниной. 22 июня 1941 года началась ВОВ. Дмитрий с Николаем помчались в райвоенкомат записываться в армию. Но директор завода, не желая терять таких специалистов, приехал на автомобиле к райвоенкомату и приказом увёз их обратно на предприятие. Парни получили бронь. 8 сентября фашисты замкнули кольцо блокады. И с осени 1941 года Дмитрий Башун уже состоял в ремонтной бригаде сформированного 390-го отдельного  автобатальона, который обслуживал машины, ходившие по Дороге жизни в зимнее время. Загруженность была такая, что он не знал даже про три повестки из райвоенкомата для перерегистрации – жив ли? Не пора ли в армию? Но его завод так и не отпустил. А Мария попала в военные регулировщицы. С напарницей они жили в вырытой у перекрёстка дорог Петергоф-Красное Село землянке. Нину отдали в круглосуточные ясли-сад. Отец в изредка выпадавшие выходные брал ребёнка из учреждения и возил на свидание с мамой.

Что такое блокада, рассказывать не надо, достаточно посмотреть кадры кинохроники, на которых люди падают замертво на улицах города…Так и отец Дмитрия, Платон Дмитриевич Башун, погиб зимой 1942 года под бомбёжкой, возвращаясь с завода домой. Дмитрий же Платонович рассказывать о войне не любил, он всегда жил сегодняшним днём, а Нина Дмитриевна в силу маленького возраста мало что помнила. Как бы то ни было, она выжила в этом садике, и не одна! А вот мама умерла в ноябре 1943 года в госпитале от какой-то болезни. У Нины остался в детской памяти только момент похорон, и что она кричала какому-то дяде Васе: «Не закапывайте мою мамочку!»

Вот и всё, что семейная молва донесла до нас о Марии Александровне, защитнице Ленинграда, сложившей голову в 28 лет. Вдовец похоронил её на Волковском кладбище и установил на могиле тогда же сделанный им собственноручно металлический крест, который цел до сих пор.

После войны Нину несколько раз отправляли на лето на родину матери, но потом эта практика прекратилась, т.к. родственные связи с родными первой жены Дмитрий Платонович поддерживать не стал. Будучи видным мужчиной, жизнелюбом, спортсменом и танцором, женился потом ещё дважды, но это уже другая история.

Что касается празднования 60-летия полной снятия блокады, то Нина Дмитриевна, по её рассказу, познакомившись со слов отца с фотографией матери на праздничной открытке, ходила потом по делам по Санкт-Петербургу и всё время плакала, потому что город в честь торжества был весь обвешан плакатами с этой фотографией, как символом жизнестойкости народа и знаком победы!..

…Так и висела потом эта открытка над кроватью тёщи в нашем деревенском доме до самой смерти Нины Дмитриевны в 2018 году. Дмитрий же Платонович умер в феврале 2005 года, на 89 году от роду. Его хотели похоронить на Волковском кладбище между могилами Марии и последней его жены. Но кладбищенская мафия потребовала 40 тысяч за подхоронение. Таких денег в семье не было. Пришлось нанимать микроавтобус, на котором за 20 тысяч и привезли тело Дмитрия Платоновича к нам в деревню, где он и был погребён около восстановленной в 1990-х годах усилиями моих тёщи и тестя церкви. А ветераны Дороги жизни, товарищи покойного Дмитрия Платоновича, написали тогда же В.Матвиенко гневное письмо по поводу кладбищенских тёмных дел. Вскоре похоронное начальство позвонило Нине Дмитриевне, естественно, с огромными извинениями и просьбой как-то загладить свою вину. Остановились на металлической оградке на могиле Марии Александровны…

Задумав записать об этой открытке (такая история!), я стал искать информацию о ней в интернете, просто запросив в поисковой строке: фото регулировщицы на Дороге жизни (почему на Дороге жизни? Наверно, потому, что это самое знаковое место. Ведь перекрёсток Красное Село-Петергоф – это не на Дороге жизни.). И, пожалуйста, увидел эту фотографию – и много других - в разных ракурсах с многочисленными ссылками на газетные публикации материалов о легендарной трассе, защитниках Ленинграда. По одной ссылке перешёл на сайт "Государственного Музея истории Санкт-Петербурга" где, как оказалось, хранилась в фондах эта фотография. И с изумлением прочитал сопроводительный текст: «Великая Отечественная война. Перекресток дорог Красное Село - Петергоф. Шестнадцатилетняя регулировщица Валентина Иванова на боевом посту», автор Б.П.Кудояров, 1944 год. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Не верить музею нет оснований. Легенда рухнула. Не тёщина мама.

Посовещались с женой и решили, что, видимо, Дмитрий Платонович из-за болезни и по старости просто ошибся. И хорошо, что Нина Дмитриевна не узнала об этом. Потерять маму второй раз в жизни - это было бы уже чересчур…

*    *    *