сократическое

Юрий Извеков:
- Я в детстве с огромным удовольствием пожирал ополовиненные луковицы и цельные морковки из супа - моя утонченная бабушка, окончившая гимназию, выскакивала из-за стола, увидев, что я ем, и могла неделю поле этого со мной не разговаривать.
Алёна Рычкова Закаблуковская:
- Юра, как я вашу бабушку-то понимаю.
Юрий Извеков:
- Она осветляла бульон, поджаривала каждую половинку луковицы и морковку на плите, но считала, что это только для вкуса и запаха.
Алёна Рычкова Закаблуковская:
- Совершенно верно, Юра.
Юрий Извеков:
- И, если не успевала перед столом их выбросить, все доставалось мне.
Юрий Извеков:
- Не любил только детсадовский молочный суп с картошкой, сваренная с молоке она получалась розоватой и омерзительной, и детсадовскую же гороховую кашу, но горошницу в молодости уже ел с удовольствием.
Алёна Рычкова Закаблуковская:
- Горошницу у нас готовил папа. Бесподобно.
Юрий Извеков:
- Сейчас не могу есть только пиццу - сочетание непропеченного теста с просушенной верхней корочкой вызывает у меня изжогу.