Бог моей давней семьи, часть 7

                Маме моей посвящаю

- Бабушка! А можно я ещё про главное спрошу на сон грядущий?
- Про что это, главное, Вась?
- Про Бога, бабушка. Был Бог у вас или отвернулся?
- Как не быть, был. Чего ему от нас отворачиваться? Мы в ладу росли, в честности, в труде. Не подличали, не доносили, делились…
- Это главное, чтоб Бог не отвернулся?
- Ну, почти…
- А и всё равно, бабушка, тяжело вам приходилось…
- Да, и Богу нашему несладко пришлось…
   
     Крестили нас потихоньку. Поп был отец Иннокентий Чибисов, тихий и правильный, вот он крестил нас, старших. А потом, когда церковь разломали всю, до основания, чтоб Бога выгнать, то и поп Иннокентий пропал бесследно.
- А зачем Бога выгоняли?
-Те выгоняли Вась, кто сам без Бога в душе жил. А не понимали глупые, что он в душах живёт, и оттуда выгнать – убив только, но души освобождались и тогда даже, и витали светлым светом вокруг голов… Вот, когда поп Чибисов исчез, мама сама маленьких крестила, придумала себе, что она крещённая и верует, значит - может, значит есть в ней Бог. Уж в ком,  в ком, а в маме моей Бог жил точно.
   
     А ещё он жил в иконе, за шторкой. Икона красивая у нас была, с золотинками, мама свечу поставит, или лампадку, когда масло ещё церковное оставалось, а лицо мамы божьей, как живое и Бог маленький на руках, на Феденьку похожий…
- А почему, бабушка, вашему Богу тяжело приходилось?
- А частенько ему приходилось в земле сидеть, пережидать облавы.

     Как люди пришлые в картузах наладятся облаву делать, слух быстро бежит, так мы Бога - в рядничку, ткань такая мешковатая, заворачиваем и в – огород, закапывать бежим. Облава пройдёт, достаём, отряхнём, да отмоем и за шторку опять поставим, на житьё. А как-то, зима была… Земля замёрзлая, а тут – облава! Что делать? Куда Бога прятать?

- В скрыню, в скрыню ховайтэ и сидайтэ звирху! – мама нам кричит шёпотом. Скрыня – ящик такой с крышкой и замком, как сундук. Ну вот, машинку швейную, Бога и книгу папину про Сталина – туда, и на замок! И сидим все сверху… Эти, пришлые, ходят по дому, палками всё трясут, переворачивают, Бога ищут. А мы попами тёплыми сидим, руками в крышку вцепились. Они и давай нас скидывать! Одного скинут, второй лезет… висим на них, кусаемся, орём смертным криком.  Иногда побьют, а то, так уйдут… Папа наш коммунист был, только правильный и добрый, он пришлым очень мешал. Нашли бы Бога, конец тогда ему, папе нашему… Так, дедусе и отдали потом на житьё Бога нашего, отвести беду от папы. В гости ходили только потом… к Богу...

    А молиться учила нас бабуся  Прасковья, мамы нашей мама. У неё волосы были длиннющие, на скамью сядет, мы распустим ей косу, а она ещё пять минут по полу тянется. Вот такие были волосы! И мы чесали их дранкой для льна, сама она не могла.  Мы расчёсываем, а она нам молитвы говорит, мурлыкает… А как свернёт на голове, так голову назад-то и тянет. Прямая всегда ходила, высокомерная. А волосы это заставляли так ходить её… Она добрая была. Надю нашу старшую пуще всех любила. Надя совсем маленького ростика была, а училась прилежно и беззлобная была, бабуся боялась за неё, возила её зимой в школу на санках и обратно встречала.
А Вовка маленький с ней учился в классе, потом – муж мой оказался, дедушка твой, называл её: голубчик раненный, в поход идёт… Смешно так. Она как-то упала, шрам на лбу оставался…

 - А счастье у вас было, полной мерой, а, бабушка?
- Конечно было! Может и поболе, чем у нынешних. Ты когда набедуешься, так счастье, ох как беречь научишься!
- А в детстве какое счастье у вас было, бабушка?
- Да много всего было…

     А вот было у нас счастье, когда дедусь нам санки дал, те, на которых бабуся Надю нашу в школу возила. Вот это было счастье! Мы корыто стащили и привязали к санкам, всех туда напихали и с горы носились. А кому не хватало места, так Пашка, счастье моё, придумал голыдянку. В корыто на ночь воды наливали, соломой плотно утрамбовывали. За ночь всё замёрзнет и - готово дело, голыдянка! Потом  перевернулись, побились сильно в корыте этом, так дедусь отнял санки, только мы их и видели.
- И вы стали несчастные все?
- Нет, Вась, не стали… Счастье, как и Бог внутри живёт. Хочешь быть счастливым, обязательно будешь! Есть у тебя санки или нет их, неважно…

   … Знаете, что снилось мне тогда? … По снегу шёл исчезнувший, правильный поп Чибисов, а вокруг головы его, души освобождённые витали светлым светом. Отец Иннокентий нёс в руках Бога моей семьи, чистого и умытого от огородной земли… Нам нёс, обратно, на житьё…
********************************
Благодарю Александру Николаенко за стиль, которым изложен рассказ моей мамы.