Закат Шенгена 1

Глава1   Решение

    Иван Шрамов стал безработным. Еще вчера он занимал пристойную для его сорокалетнего возраста   должность декана маркетингового факультета института моды, как внезапно институт обанкротился и   закрылся,  а он оказался  на улице.
Нельзя сказать, что  он проморгал набегавшую катастрофу  - все очевидные признаки краха были очевидны - хозяева  института перестали устраивать шикарные хлебосольные корпоративы - не собирался  ученый совет, по слухам  были наняты юристы для нескольких тяжб и наконец чешский филиал института, на который возлагали столько   надежд в одно часье сгорел, причем сгорел с причинением  имущественного вреда соседям -чехам.

 С самого начала Шрамову нравился институт - обилие приятных предметов и  симпатичных  студенческих мордашек,  благожелательные разговоры и шикарные показы студенческих коллекций в Кремлевском дворце. Студенты набежали  в институт специфические - многие с Рублевки прикатывали на занятия с охраной. Были и целые группы официантов и парикмахеров,  и даже профессиональных велосипедистов, решивших стать рекламистами. Была и дружная группа путан с Тверской. Одна из них , удачно устроившаяся   с браке с престарелым  чиновником, решила организовать переподготовку  подруг. Являлись они они на занятия регулярно, претензий  у них не было и даже устраивали перед экзаменами щедрые подарки преподавателям.

  Были  и разные  занятные киндер сюрпризы. Как то Шрамов обнаружил, что  у него на занятиях   под столом сидит студент с другого факультета - ландшафтного дизайна и негромко поет всякие битловские песни. Особенно он не мешал - свои студенты пришельца не третировали  и сдержанно хихикали. Однако, в конце концов, все это прилично надоело и Шрамов попросил ректора вызвать его родителей. Ректор пожал плечами , сказал что среди  талантов полным полно шизоидов и пора бы к этому привыкнуть, но куда-то позвонил.  Приехал  какой-то серьезный дядя   с машиной охраны, выслушал Шрамова, усмехнулся и успокоил, что сын его вполне нормальный - просто у него такой способ самосозерцания и креативного посыла.

   А вот у его соседа по Рублевке сын  просто заперся в комнате уже пять лет и не вылазит из интернета. Родители отчаялись его вразумить - просто швыряют ему в окно жрачку и бухло и  не знают, что из любимого чада выскочит в перспективе.  Они расстались вполне дружелюбно, и студент дизайнер больше на занятия к Шрамову не заявлялся. Впрочем помимо мажоров, управа района подкидывала и  социальный отстой на бюджетные места человек пятнадцать ежегодно. Никакого распределения по факультетам этой невеселой нагрузки не существовало - их толпой отправли к Шрамову, считая, что никаких  путных творцов  из них не отковать. Вначале Шрамов сильно падал духом и сопротивлялся , а потом привык. Публика эта долго в институте не задерживалась - девчонки из необеспеченных  семей дружно рожали, а ребятня отправлялась в армию. И к Новому году  обычно факультет освобождался от тяжких  вериг от социальной обязаловки . Тогда Шрамов с удовольствием таскал своих студентов по разным рекламных шоу и выставкам. некоторые были вполне грандиозными; с показами живописных брендшоу, дегустациями и тренингами.Одно время складывалось  приятное  ощущение, что мы стремительно нагоняем по гуманитарным делам  продвинутую Европу и очень скоро перестанем чувствовать свою провинциальность и ущербность.   
 
   Однако  и с  так называемым "бюджетниками" случались занятные казусы. Как то раз одной из наглых бюжетниц Шрамов  влепил на экзамене двойку. На пересдачу она не явилась - спустя пару недель они столкнулись в коридоре. На вопрос - почему она не является на экзамены она ответила - что нет денег. Действительно по правилам вуза  даже бюджетники обязаны были оплачивать пересдачу. Таких у него на курсе накопилось человек пять. Шрамов  спросил  - чем собственно занимаются ее родители  Она усмехнулась и сказала - папа торгует автомашинами.  Шрамов  подумал, что это обычный посредник и сунул  ей свои пятьсот рублей. Когда через неделе она явилась на  пересдачу, Шрамов поставил  ей тройку  и подумал, что история закончится - ан нет, на    следующий день явился её отец - невзрачный мужичонка в мятом пиджаке и стал долго выяснять, как это Шрамов за свои собственные деньги поставил студенту тройку. У него это в голове не помещалось. Они долго разбирались в проблемах педагогики, но деньги Шрамову так и не вернули.  Уже после того как институт закрылся, он узнал что этот мужичонка был крупным  автодиллером,   другом префекта и владел авторынком гектаров в пять на набережной Яузы.

 В последнее время в институте накопились  еще неприятные моменты  - из ректората навязывали к нему совсем уж  провальных преподавателей   -видно было, что в вузе кончаются деньги и прижимостость тут не случайна. Паре педагогов было крепко за восемьдесят - они вообше не понимали,  что здесь преподают. Один  "учитель" еще и сам был  студентом - видно устроили по блату набирать стаж, кроме того явно были  педагоги  и вовсе не по специальности.
 
    Как-то в разгар занятий  Шрамов обнаружил, что в соседней аудитории, где обычно шли лекции, пусто - не было привычного лекторского шума.  Работа декана - специфическая - начинает вырабатываться интуитивный нюх на неприятности. Он заглянул - действительно  третий курс исчез, не было на месте и преподавателя. Он прервал занятия,спустился в проходную и вахтер подтвердил,что группа дружно потопала на улицу. Шрамов вышел на пустынную улицу и огляделся. Было прохладно - моросил дождик и никаких признаков  студентов . Через пару домов   виднелась открытая пивнуха. Шрамов вздохнул и отправился туда. Его третий курс дружно потягивал из кружек бочковое пиво и, не торопясь, обсуждал  гламурные новости. Шрамов  извинился за  настырность,   подсел за стол к студентам и  быстро выяснил, что горе профессор договорился с ними насчет экзамена крайне экстравагантно - раздал по списку каждому студенту по главе  чужого учебника . И условился  с ними обойтись без лекций вообще. Обычно в таких  стремных ситуациях его студенты, а они все платные, начинали дружно стучать Шрамову, а то и вовсе судиться с институтом. А  тут тишь да гладь - всех устроило. Не устроило это Шрамова - он  написал ректору докладную - убрать ушлого профессора. Скандала не вышло - едва не убрали его самого. После этого Шрамов стал в институте не желателен.   

Можно было бы попытать счастья и устроиться в какой-нибудь аналогичный колледж - рыночных  специализаций пока хватало, но   преподаватели уже набежало с избытком - все марксистко ленинские  демагоги срочно перековались на рекламистов и коучеров прямых продаж,  что тут ловить было нечего.  Оставалось только подаваться во фрилансеры -некоторым, особенно в Инете это удавалось. Он пошевелил мозгами, перебрал десяток другой перспектив  и  принял непростое  решение свалить за бугор.- туда его тянуло всегда.Еще с Советских времен когда пропаганда уже отзвенела в ушах - нищета стала невыносима. Диссидентом он не был - скорее прагаматиком и эклетиком.  но тогда  бегство в Европу - это походило  на эпический героизм - вспомнить Нуриева и   Растроповича. Прыгнуть сразу на статусное  место  в продвинутой Европе  было не просто. Перестройка  порядком трансформировала  его - за десять лет  появился рыночный навык и инстинкт свободного человека. Его удерживал дома последнее время и статус декана - общение и уважение. Это подкупало.

   Приняв решение  отправиться в Шенген, он нанял за пять тысяч  евро бригаду для ремонта его запущенной квартиры - нашел риелтера поприличней и поставил условие  сдачи- аванс  за полгода, это должно было хватить на первое время притирки к европейским реалиям и его целям. А пока  риелтер и ремонтники занимались своими делами, Шрамов решил чуток оттянуться в Париже    - давненько он там не был . И вообще  пора забыть прошлое.

 В турагенстве при оформлении ему предложили спариться,  для экономии, с таким же одиноким туристом из Москвы. В принципе это было необязательно, можно было доплатить   сотни три-четыре евро и шиковать в Париже в одиночку. Но  турист казался вполне пристойным и любезным лет пятидесяти с прической бобриком  и массивными очками - вылитый  временщик Керенский. Шрамов подумал, что  он вполне подойдет для визави, бывало и хуже и нехотя согласился.

   Подавая документы, он рассчитывал, что французы не поскупятся на гостреприимство -в Шенгене он уже бывал не раз  и полагал, что многократный шенген ему положен. Но французы оказались щедрее его прогноза и залепили ему визу на год.  Это крепко порадовало.  Изо всех своих скитаний по Европе он усек для себя что есть культурная пропасть которую для  длительных отношений надо преоделеть , деньгами не получается - тут прижились иные идеалы и иное отношение ко всему. К Европе надо привыкнуть -  и забыть напрочь ту пещерную  бытовую культуру, которую мы освоили в  перестроечной России.  Остыть от  привычного  шовинизма и прагматизма и вернуться к идеалам равноправия и взаимного уважения.

   Последние разы мотался в Париж с  провинциалами в тесном автобусе. Народ побивал своей  скаредностью - тащили снедь аж из Якутска. Воняло   разносолами,  как в солдатском сортире - а им  все ничего, еще и радовались, что сэкономили.    Тащили все подряд в края изобилия - автобус распирало.  Вначале польские  пейзажи не радовали - Польша только строила свои автобаны и постоянно влетали на объезды. И городки у них на юге не слишком  прилизаны как у немцев.  А в Германии  напротив, радовали душу просторные автобаны, вдали от ухоженных городков с геранью на окнах.  Можно было бы прошвырнуться и этот раз на автобусе, но было холодновато. Европа начинает радовать теплом после Рейна и Арденн. А жаль - с автобуса  ухоженный пейзаж куда приятней. Пролетая выше облаков, Европу  не разглядеть - Европа это детали и ньюансы.

В аэропорту его попутчик с прической бобриком внезапно предложил  ему протащить через контроль и его  объемный чемодан. Шрамов поморщился - это всегда пахло какой-то подставой. Но господин честно открыл чемодан - продемонстрировал  обычный походный набор рубашек и трусов. Ничего лишнего - ни пакетов, ни сомнительных  коробок.

Шрамов подумал, что  им тесно общаться еще пару недель и не стал отказывать. Контроль он проскочил с ходу и отправил чемоданы в багаж.  А любезный попутчик застрял; вначале его тормознули на контроле , потом куда то увели. Шрамов вначале беспокойно посматривал в зону ожидания, а потом понял, что его визави залип капитально. И вряд ли скоро попадет в Париж.

     В этот раз Шрамов добирался на самолете -  не на Тушке, а нормально  на просторном Боинге. С ним в самолете сидела публика разномастного возраста. Соседняя девица из Ростова поделилась своей культурной программой - отель и музеи ей не к чему. Едет в гости - тут у неё пяток телефонов  разных парижских  Гастонов, Аленов  и Франсуа - вдруг кто нибудь и свободен. А заодно и оттянется - зачем еще в Париж кататься? Как потом выяснилось таких ушлых девиц в группе оказалось с пяток.

Для  себя же  Шрамов  по привычке набросал  культурную программу без излишеств и извращений. Разумеется Париж без пресловутых "мулен руж" и "крези хорст" -это не Париж. Но ему, как безработному никак не полагалось никакие шоу с канканом и голыми сиськами. Поэтому желательно ограничиться Лувром, музеем севрского фарфора в Булонском лесу и пинакотекой напротив Мадлен - там он просто не был ни разу.

  Шрамов  спланировал пару посещений Парижских театров - там  имелось триста с гаком   не просто качественных трупп, а национальные театры,  куда- нибудь да попадет. В основном его устраивали балет и мюзиклы из Оберкампа. Если в помпезную Гарнье с ходу   не попасть,то есть еще Бастилия и Новая опера и еще  вдобавок куча приличных сцен. Потом обязательно выбраться в разнообразное парижское  предполье - замки, монастыри, Диснейленд.  Для души   был еще   шикарный Версаль ближе всего.

Тут беготни  хватит на   неделю. А можно было просто не суетиться  и посидеть в  невзрачной  кафешке  иудейского  Маре. Там собственно и прячется настоящий Париж - богемный, креативный, духоподъемный. В тесных переулках от  сквера Стравинского до  пляс Вогез - старинные особняки, занимательные музеи, гейкварталы и просто тусовка медийных лиц. Посидеть  на огрызках былых  орденских страстей в сквере тамплиеров, пожевать на Розье пряную фалафель и дербалызнуть  кальвадоса, не выбираясь в Нормандию. Но вначале Лувр -он велик, прекрасен, необозрим.
 Все как полагается при дальнем вояже Шрамовым было решено и просчитано. Виза на руках - год  Шенгена,   можно  и всю  страну прочесать. Теперь ресурсы ;  на руках  последняя  тысяча евро на две недели - Это много или мало?  Как тратить...

    Для  восточного  Шенгена вообще нормально - а вот для  Парижа - в обрез.  Если шиковать в Париже на такси, конечно,   не хватит и на неделю. А зачем  такси -  резонно решил Шрамов - Париж не такой большой город. Основная сласть в шаговой доступности.  Да и раньше такси было другое - куда более интеллектуальное -  сидели наши вышколенные эмигранты со знанием Надсона и Гиппиус. Они могли порассказать о Париже лучше  любого гида - Смысл тогда  был прямой .  А сейчас - ну, сяду я к какому-нибудть  тунисцу или туарегу- будет  он меня разводить на дешевых путан. А потом   еще и обсчитает. Туриста кинуть -милое дело - это же Париж.

Шрамов обычно  ориентировался  на  метро - оно надежное,  а по центру приятно и пехом  прошвырнуться- если погода жалует. А денежку лучше на рестораны - такой смачной кухни, как в Париже нет  нигде. Если каждый день трескать местные деликатесы  в ресторанах, то хватит недели  на три  с избытком.
Конечно в Париж лучше махнуть летом - но полно туристов - кабаки бронируются за неделю, в гостинницы просто не попасть. В музеях маячат одни затылки и спины- на башню влезть , привычная  запись за пару дней. А зимой даже трансфер до Парижа свободней.В Бурже  паспортный контроль почти проформа - просканировал визу и глянул мельком на рыло, шмякнул штамп на въезд - И свободен.

Главное чтоб  багаж не испарился - тут и Шереметьево и Бурже - нравы схожие. Шрамов давно уже привык таскать кладь  в неприметной таре. Чего шиковать - чай не Абрамович.  Выдернул с ленты чемоданы и в автобус. Здравствуй, Париж!