О моих сверстниках

Всем служившим в ВДВ посвящаю.


Меня все меньше на земле,
я растворяюсь, таю, таю,         
и песни петь все тяжелей,
все больше лень преобладает.

Похоже время настает         
для цифр обратного отсчета,
а мой прижизненный отчет
из чистой ерунды сработан.

Но посреди страниц пустых,
зарубок памяти недолгой,   
я вспоминаю и о них -
одной повязанных наколкой.

О них, попавших в промежуток
от Праги до Афганистана,
хлебнувших дяди Васи шуток
и парашютовых болтанок,

лишь поигравшихся в войну,
но всласть набравшихся, до чёрта, -
как страшно слушать тишину,
вдохнуть пытаясь воздух твердый.

С душой для вас вполне чужой,
с чужим фасоном и жаргоном,
у Ферганы - под анашой,
у Витебска - под самогоном.

Фанерку вставивши в погон,               
сапог начистив изощренно.
Прямой им путь лежал в ОМОН,
но не было тогда ОМОНА.

И не истраченный талант,
салаг на тумбочки поставив,
из строп мастрячил аксельбант
не предусмотренный в уставе.

А с наднебесной высоты
таукитянин шарил глазом
и общности найдя черты
нам право признавал на разум:

он в юности был тоже хват,
на щупальце чулок напялив,
за это патрулем был взят.
Уже как дембель, на вокзале.