Кирсанов. Пустота постели и пустые стены

Рецензия на «Рисунки для книги Алмазный мой звездец» (Сан-Торас)

"В час предательства, лжи, унижения
Слёзы прячут горючую соль.
Где страданье, там нет вдохновения!
Что от боли я чувствую? - Боль!
Не пронзайте предсердье заточками,
Нищетой не грозите морить!
Обнажась наболевшими точками
Не обязан художник творить!"
Сан-Торас.

Я еле нашла всю подборку стихов в Ваших литературных дневниках.
Размножила этот дневник и открыла так, что даже,
 если Вы закроете страницу - стихи у меня будут!!!
Все стихи - ОЧЕНЬ! - интересны.

Сегодня, САН, я переписала это стихотворение -
( сестра мне подарила дивную тетрадь и авторучку!)
Вот и буду шагать по двору - под ВАШИ мысли.

А есть ли карантин у ВАС?
Меня это заточение просто бесит!
Я не могу купить кастрюлю и шезлонг.
Всё закрыто.
А я варю компот из яблок каждый день.
Стоит ВАМ день не писать на странице, как я переживаю.
БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ!!!

Анна Вайс-Колесникова   27.04.2020 10:55 
 •


_____________ У нас есть карантин, но я работаю, как все доктора.
Желаю Вам сидеть в шезлонге , укрывшись от солнышка под шляпой
и читать, что-то из хорошего, например из Вознесенского:
*
Отчего в наклонившихся ивах,
ведь не только же от воды, —
как в волшебных диапозитивах,
света плавающие следы?

Отчего дожидаюсь, поверя я, —
ведь не только же до звезды —
посвящаемый в эти деревья,
в это нищее чудо воды?

Или Евтушенко, которого не шибко лю, но есть то, что нельзя не любить:)
*

Идут белые снеги,как по нитке скользя...
Жить и жить бы на свете, но, наверно, нельзя.
Чьи-то души бесследно, растворяясь вдали,
Словно белые снеги, идут в небо с земли.

Идут белые снеги...И я тоже уйду.
Не печалюсь о смерти и бессмертья не жду.
Я не верую в чудо, я не снег, не звезда,
И я больше не буду никогда, никогда.
(…)

Идут белые снеги, как во все времена,
Как при Пушкине, Стеньке и как после меня,
Идут снеги большие,аж до боли светлы,
И мои, и чужие заметая следы.

Читаю это, а на ум приходят строчки Семёна Кирсанова:
"Жил-был я" Стихи Кирсанов написал в память о жене.
Она умерла молодой. Эти стихи спел Градский под музыку Тухманова.

Жил-был я,
Стоит ли об этом?
Шторм бил в мол.
Молод был и мил...
В порт плыл флот.
С выигрышным билетом
жил-был я.
Помнится, что жил

Знал соль слез
Пустоту постели...
Ночь без сна
Сердце без тепла —
гас, как газ,
город опустелый.
Взгляд без глаз,
окна без стекла.

Встань. Сбрось сон.
Не смотри, не надо...
Сон не жизнь.
Снилось и забыл.
Сон как мох
в древних колоннадах.
Жил-был я...
Вспомнилось, что жил.

Эти стихи не пускала цензура из-за слов "Пустота постели".
Ибн советский человек должен был быть всецело удовлетворен.
Хотя, как сказала она дедушка во телемоста с американами:
"у нас в стране секса НЕТ!"
А дальше фразу обрезали - и все забыли, что она закончена
словами - "У НАС ЕСТЬ ЛЮБОВЬ!"

А тогда песню запороли Керсанову позвонили в Петербург, сказали
чтоб он заменил "пустую постель", а он послал лесом.
А через пару недель позвонил сам,
сказал два слова:
"Пустые стены" и бросил трубку. Градский спел это трогательно:))

А стихи Кирсанова и "дождей грибных серебряные нити" спела Пугачева,
жаль что Бальмонта не спела "Гимн солнцу" - у нее потрясающее
чувство точной интонации:
*
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И выси гор.

Я в этот мир пришел, чтоб видеть море
И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре.
Я властелин.
(…)
Мою мечту страданья пробудили,
Но я любим за то.
Кто равен мне в моей певучей силе?
Никто - никто!

Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце,
И если день погас -
Я буду петь... Я буду петь о Солнце
В предсмертный час!

Вот будете сидеть в шезлонге и вспоминать:

Семёна Кирсанова или Давида Самойлова он тоже замечательный:
*

Давай поедем в город,
Где мы с тобой бывали.
Года, как чемоданы,
Оставим на вокзале.

Года пускай хранятся,
А нам храниться поздно.
Нам будет чуть печально,
Но бодро и морозно.

Уже дозрела осень
До синего налива.
Дым, облако и птица
Летят неторопливо.

Ждут снега, листопады
Недавно отшуршали.
Огромно и просторно
В осеннем полушарье.

И все, что было зыбко,
Растрепанно и розно,
Мороз скрепил слюною,
Как ласточкины гнезда.

И вот ноябрь на свете,
Огромный, просветленный.
И кажется, что город
Стоит ненаселенный,-

Так много сверху неба,
Садов и гнезд вороньих,
Что и не замечаешь
Людей, как посторонних...

О, как я поздно понял,
Зачем я существую,
Зачем гоняет сердце
По жилам кровь живую,

И что, порой, напрасно
Давал страстям улечься,
И что нельзя беречься,
И что нельзя беречься...

Эти стихи - прямо мне в сердце.

Самойлов воевал имел боевые награды, был тяжко ранен - страдал.
А в жизни его звали Дэзиком - он сокрушался - ну разве можно серьезно относится к человеку по имени Дэзик?!
Он жил с женой лет 15 в гражданском браке, дочке Вареньке было уже года четыре, когда пошли расписаться.
А тетка в загсе, с партосовской портупеей через пышногрудь, торжественно их наставляла на путь и будущего счастья…
А тут Варенька выскочила вперед:
- Ой! кто это? - воскликнула Партоска.
- А это их будущий ребенок!
Брякнул кто-то из гостей, кажыццо Игорь Губерман, он у Самойлова работал секретарем...
Есть чем заняться в шезлонге, было бы солнце...
С добром, Санто.

Сан-Торас   28.04.2020 03:42