Сатурн и Гойя

В облитой солёной водою стране,
В поместье, в давящей на слух тишине,
На влажной от нервов и страха стене
Ищет тени лицо старика.

В разнузданной, кровью залитой стране,
В убежище дальнем в глухой тишине,
В столовой, на влажной от масла стене
Ищет света рука старика.

Он устал от того, что творится вокруг.
Он так хочет, чтоб всё это кончилось вдруг.
И на почве того каждый новый недуг,
Словно скорого вестник конца.

Он не видит давно, что творится вокруг.
Он не верит, что всё это кончится вдруг.
Если вера слепа, то она, как недуг,
Которому нету конца.

И безумец своих пожирает детей,
С каждым днём становясь всё слабей и слабей.
И чем более громко звучит хруст костей,
Тем спокойней ему на душе.

"Время гложет своих несмышлёных детей" -
Размышляет старик, становясь всё слабей.
Свет погас там, где сложены горы костей,
И отныне лишь тьма на душе.

Эта тьма заливает полотна и стены.
На цветные пейзажи бросаются тени.
Ярким краскам и свету приходит на смену
Кошмар, будоража нутро.

Но отступит покой, и полезет на стены
Безумный старик, в страхе собственной тени,
Не желая пускать кого-либо на смену,
Вновь и вновь набивая нутро.

Так без доли контроля великая сила
Бога некогда в жуткую тварь превратила,
И пучина холодная вновь забурлила,
Ожидая паденья его.

Но случилось, что жуткая тёмная сила
Рядового творца в гения превратила
И фонтаном из мрачных картин забурлила
На стенах поместья его.

И придворный художник, измученный, старый,
Штукатурку холодную правит руками.
Время пристально смотрит за ним, не моргая,
И ему никого не жаль.

Каннибал в темноте. Обезумевший. Старый.
Держит жуткую пищу кривыми руками.
Созерцает свой собственный крах, не моргая.
Ты ничтожен, но мне тебя жаль.

25.04.2020 - 27.04.2020