Дноль без палочки

Как то в одно далеко не прекрасное утро ничем не примечательная девушка Дноль  Идибилыч проснулась… деревом. Не каким-то там примитивным цветочком ахоньким или кустиком, под которым уединятся зверьки необразовавнные для таинственных мистерий,а именно деревом. То ли дубом, то ли букой – но очень упёрдой породы. Итак, Дноль проснулась. Пошевелила ветками, почесала кору с северной стороны, заросшей мхом, зевнула во всё зубатое дупло, так что енотка с охапкой грязного белья чуть не вывалилась из него на поляну.
- Что такое? Где мой пентхаос? Почему я стою тут на пустыре среди мухомавров и прочей чертополошины, уконтрапупенная по колени в дерьнозём? – такие технически вопросы вихрем пронеслись по лубяным волокнам центральной нервной системы одеревенщенного организма. На нижнюю ветку правого плеча сел кукуй и начал пристраивать яйцо прямо на ресницах онемевшей барышни .
- Кыш, кыш, противная порхунья! – зашумела нечёсаной кроной Дноль. – Ишь, чего надумала – я тебе не какая-то там, кому можно куда захочешь. Я ведь и сама могу! Или могла? Как сейчас то в чужую душу насрать?  И нечем ведь, и... и как?
Осознание того, что теперь нельзя будет, налакавшись виски, подбрасывать свои заскорлупленные бредложения под вполне себе приличные произведения авторов сайта отсохитво.рю, вызвало неприятное жжение в районе пестика.  Сок из сосудов моментально стёк к корням, Дноль задрожала всем стоеросовым телом и шумно навалила кучу шишек за спиной.
-Вот, хоть какая то определённость. Как там говорится: на бездубии и туй пихта? Дноль посмотрела себе под ноги (хотя  какие ноги? Ну да ладно). – Судя по всему я не туй. Тогда кто? Пихта, дриственница, мозгоельник? Слава великим пеньдосским богам, меня оставили девочкой. Нет, конечно я толерантно отношусь ко всяким трансгендерным организмам, но… Туем быть мне точно сейчас  не с руки, да и  не по плечу. Откуда ни возьмись прилетел дятел и стал долбить своим перфоратором прямо в темечко беспомощной Дноли.
- Ну что эта ошибка природы там может искать? Червяков? Тараканов?
Приложив немыслимые умственные усилия, Дноль покрутила головой вокруг висков и таки сбила охвоевшей веткой надоедливого перната.
- Вот, бывает же в жизни такое!- размышляла жертва стечения обстоятельств. Жила себе, никого не трогала. Ну, так, самую малость – и то ведь по делу. Заслуживали ведь! Да и что я там такого им всем пакостила? Смех один. А если у меня в жизни и развлечений других нет? Может я умру без этого. Почему они не могут меня понять и отнестись со снисхождением и участием к моей болезни? Да, точно – я больна на всю крону! Гусеницы жрут листья, червячки точат луб, птицы вьют гнёзда в моих бровях, а кукуй, пролетая над гнездом, трясёт своими яйцами у меня под носом.
- А может мне это просто снится? А? Надо только ущипнуть себя и проснуться! Так, чем я могу себя ущипнуть? Нечем. А за что? Хм. Полный тупик.
Мимо пробегал волчишко. Увидев Дноль, он помедлил. Понюхал мысли, поскрёб когтями полуразложившиеся рифмы у самых корней и неприлично опорожнил содержимое саркастического нутра прямо на новые чулки девушки-дерева.
- И как теперь с этим жить? Боже, мне то это за что? Чем я заслужила? Но другие то живут, те, кому я регулярно гадила постоянно. Значит и я привыкну.
Волкаш, возбуждённо вывалив язык почти до самой земли, яростно загрёб листья задними лапами, забрызгав всё платье Дноли до нижних веток серобуромалиновой пакостью.
Запах медленно поднялся с земли и полностью заполнил собой отчаянно пытающиеся слипнуться ноздри Дноли. Это не помогало и вскоре вся – от корней до гнилой сердцевины она была пропитана едкой, разъедающей организм, сводящей ум в преисподнюю мрачного безумия, сатирой.
-У, пёсий потрох, устроил мне тут сортир сатирой своей! Теперь приличный зверь побрезгует со мной даже поздороваться. Эх, несчастьешко какое! Сейчас заплачу слезами горемычными!Все селфи отныне в сортире делать придётся. Да какая разница? Кому я нужна вообще? Вот, никому, и даром. Даже с доплатой.
Приближался полдень, и Дноли стало казаться, что сон не закончится никогда. Ей хотелось думать, она отчаянно верила ,что это всего лишь глупый, хоть и до жути страшный сон, который когда-нибудь пройдёт. И всё станет на свои привычные места…
Но к сожалению или к счастью, это был не сон.