НАДО ЖИТЬ

Остановись, пока еще не поздно,
Она давно, несчастная, мертва.
Тебе понять такое очень сложно,
Но просто выслушай меня, сперва.

Потом решай, что будешь делать дальше,
И будь что будет, я не вездесущ.
Что есть сейчас, не то, что было раньше,
Любую можно возвеличить чушь.

Она сестра мне. -- Это невозможно!
-  Возможно все.  - Такое!? Как же так?
- Все это объяснить совсем несложно,
Для этого вернусь чуть - чуть  назад.

Моя сестра была немного старше,
Нас было трое выживших детей.
Я средний был, еще ребенок младший,
Он был смышленей нас, умней.

Но прожил он неполных лет пятнадцать,
Брат утонул, не по своей вине.
И если объяснить сейчас все вкратце -
Потопла лодка в синей глубине.

Погибли с ним еще другие люди,
Несчастный случай, дикий ярый шторм.
Никто за это море не осудит,
За то, что свой свершало произвол.

Так вот, сестра, она тогда забыла ,
Что значит снова обрести покой.
Бедняжка очень Джейкоба любила,
И с той поры она покрылась мглой.

Ты знаешь сам, какая жизнь в округе,
Сплошная боль царит и нищета.
И много было в том сестры заслуги,
Что нас своей заботой берегла.

Ей с малых лет досталось через меру:
Забот и бессловесных тихих слез.
Через нее я принял в Бога веру,
Серен немало испытать пришлось.

Но в сердце у нее цвели тюльпаны -
В своей беде она была нежна.
Когда отец мертвецки падал пьяным,
В ее слезах мне чудилась луна.

И голод был и множество лишений,
Мать умерла, еще ребенком был.
Ее я принял смерть без сожалений,
Тогда я горе сердцем не раскрыл.

Серен, нам с братом, матерью казалась,
Она тащила души на плечах.
Не понимаю, как она держалась,
Как сохраняла бедный наш очаг?

Теперь, конечно, больше понимаю,
От этих мыслей только тяжелей.
Серен всегда я мыслях обнимаю
И с каждым днем люблю ее сильней.

Был Джейкоб болен, все вокруг смирились
И слаженно пророчили конец.
Одна Серен с болезнью храбро билась
И прогнала непрошенную смерть.

Тогда она пошла на преступленье,
Приличия поправ в один момент,
Свершилось девичье ее паденье
За пару мелких проклятых монет.

Ах, если б мог, спасти больную душу,
Спасти мою невинную Серен...
- А что же дальше ? - Дальше? Что же слушай,
Ночь выливалась в равнодушный день.

Судить Серен тебе я не позволю,
Лишь Бог один судья ее навек.
Я как священник, долг святой исполню,
Как брат исполню и как человек.

- Святой Отец, я слышал очень много
О ней дурных и недостойных слов.
Я допускал, что правды в них немного
И их проверить был тогда готов.

Все оказалось даже еще хуже,
Клеймо разврата, воровства клеймо.
Она убила собственного мужа,
А после тело было сожжено.

Я не хочу печалить вас рассказом
И ваших слов я истину учту,
Скажу лишь так - обременен приказом,
Его исполню, им не погрешу.

- Тебя услышал, даже понимаю,
Но этот случай с мужем был давно.
- Отец! Я вас безмерно уважаю
Но для закона - это все равно.

Она скрывалась, где никто не знает,
И позабыл наш город про нее.
Но снова здесь, вдруг что - то затевает,
Молва пошла, заколыхав жулье.

- Ну что же, я то право не имею,
Просить тебя немного подождать.
Исправить может кое что  сумею,
Но это лишь тебе теперь решать.

Хочу чтоб знал, о том убитом муже,
Все было так, ни слова не убрать.
Но предисловие страшнее, хуже,
Сейчас об этом предстоит узнать.

Она была беременна и скоро
Серен ребенок увидал бы свет,
Она дитя носила в чреве гордо,
А на щеках алел блаженства цвет.

Но муж, был слаб, безволен, неприметен,
Он содержал питейный старый дом,
Наживой жаждой муж был искалечен
И с ним Серен жила с большим трудом.

Побои, пьянки, страхи, то не диво
Для слабой женщины у нас в краях.
Мужчина слабость выместит спесиво
В таких привычных для нее битьях.

Сестра моя не стала исключеньем.
Как много раз я пожалел о том,
Что не прервал безумные мученья,
Не прекратил их раньше и потом.

Я слишком горд и чем же был я лучше,
Таких неверных вспыльчивых мужей?
Я свой обет, превыше сердца блюдшей,
Считал, что Богу я сестры важней.

Мне довелось пройти дорог не мало
И много лет я был потерян здесь,
Мне сил и веры доверху хватало,
Их было слишком, прямо до небес.

Я заслужил почет и уваженье,
И крайне редко мог впадать в грехи.
И только здесь познал я пораженье
Своей взлетевший до небес души.

Увы, ребенок так не появился,
Тот жалкий муж причина этих бед.
Избив ее, он рядом повалился,
Так не заметив крови алой след.

Серен тогда была на грани ада,
И не сдержав свою беду внутри,
Она его убила, это правда,
Но сколько зла цеплялось позади.

Потом сожгла, и это тоже верно,
Сожгла его и весь питейный дом.
Когда узнал, я с ней страдал безмерно,
Что было дальше, знаешь ты потом.

Она исчезла, жизнь начав другую
И я клянусь,в ней было греха.
Господь создал мою сестру иную,
А все другое, сделала судьба.

В то время я ей приносил тюльпаны
И говорил - сорвал в ее душе,
Цветами прикрывал судьбы изъяны,
Но ей помочь не в силах был уже.

Она все дальше в дебри  уходила
И я не смел ее остановить,
Моя сестра была неотразима
В своем желанье - нежеланье жить.

Она давно бы что - то совершила,
Но не желала мой запачкать сан.
Она и так достаточно грешила
И не хотела свежих страшных ран.

Ты наблюдал как угасает пламя?
Так угасала и моя сестра.
И как назло вновь вспыхнуло восстанье
И наша церковь двинулась туда.

Сирен дала мне сотню обещаний,
Что будет ждать всем мыслям вопреки.
Тот миг был нежным, добрым, расставанья,
Тогда на сердце вновь цвели цветы.

Мы словно в детстве снова очутились
И я рыдал как малое дитя.
Обида, годы, горечь растворились,
Остались я и старшая сестра.

И лишь вчера я смог вернуться в город,
Сирен исчезла, знаю почему
И ты узнаешь это тоже, скоро,
Я только об одном тебя прошу.

Я слишком горд был, горд, и очевидно
Мой разум взял над сердцем мигом власть,
Просить о милости совсем не стыдно,
Ведь милость тоже - Божья благодать.

Когда Серен увидишь, вспомни брата,
Несчастного и гордого глупца.
Моя сестра  - невольная  расплата,
Что будет рядом, рядом до конца...

Серен лежала мирно на дороге,
Задушена, ограблена, мертва.
- В последний миг я думала о Боге,
Ты слышишь, брат? Молилась за тебя.

Священник рядом, стоя на коленях
Все гладил нежно грязное лицо
- Я это знал, родная, без сомненья,
Я это знал еще тогда, давно.

- Не обижайся, так нам будет лучше,
Порою жить - немыслимая блажь.
Прости прошу душе моей заблудшей
И этот грех, в последний, правда,  раз.

- Святой Отец, мне жаль, что так случилось,
Но почему, я право не пойму.
- Моя сестра так совершила милость,
По отношенью в сану моему.

Она ведь знала, грех самоубийства
Нам не позволит встретиться опять.
Вот и решила, так призвать бесчинства,
Грехом чтоб этим душу не марать.

Вы не могли бы мне позволить тело
Ее забрать отсюда поскорей?
Она вам больше не испортит дела.
Несчастная из Евы дочерей.

Сестра и так сполна хлебнула горя,
Не обессудьте просьбу мою к вам.
Она почит сном бесконечным вскоре.
-  Святой Отец, ее вверяю вам.

Прошло три дня и жизнь как будто та же
В сырой земле Серен нашла покой,
Ее судьбу лишь дождь теперь расскажет
Вновь забредя в сей город, на постой.

Однажды брат услышит ее голос,
Что сможет чуть развеять его боль.
- Мой милый мальчик, Делвин, моя гордость,
Спасибо, что меня тогда  нашел.

Мне хорошо, здесь Джейкоб со мной рядом.
Не береди ни память, ни тоску,
Не береди, пожалуйста, не надо.
Заполни светом сердца пустоту.

- Сестра моя, цветут ли там тюльпаны?
- Конечно, Делвин, здесь они цветут.
Они твои излечат мигом раны
Когда ты с нами будешь рядом тут.

Но надо жить, и это  непременно,
Ведь сам Господь  твой путь определил.
Судьба идет, и ты за ней степенно,
Ступай, мой брат, покуда хватит сил.