Марк Стрэнд. The History of Poetry

Наши Мастера ушли в прошлое и если они вернуться
кто из нас услышит их, кто распознает
чувственное звучание небес и небесный звон плоти,
нескончаемый и пропадающий, заполнявший
наши дни пока у судьбоносных звёзд
не отобрали их власть? Ответ прост -
никто из здесь присутствующих. И что бы могло значить это видение
луной облитых гор и городов с их молчаливыми окнами
и водяными вышками, и это ощущение, что мы должны
говорить чуть громче, или, иногда, поздней осенью,
когда вечер расцветает на мгновение над западной гранью,
и в нашем видении ангелы по холодным воздушным ступеням спускаются
пожелать нам добра, ощущаем, что мы потеряли себя,
и в сомнамбулическом молчании, чуть прислушиваемся к вздоху
того или иного ветерка без цели блуждающего на оставленной ферме
или в заброшенном саду?   Сегодня, когда мы стряхиваем сон,
всё светится голубого оттенка светом, тем же,
что наполнял наш сон за момент до этого,
и мы начинаем просто пересчитывать деревья, облака,
немногих оставшихся птиц; затем мы решаем, что не должны быть
столь несправедливыми к себе, что прошлое не лучше
настоящего, и разве враг не всегда присутствовал,
и разве не всегда церковь мира была в руинах?

The History of Poetry

Our masters are gone and if they returned
Who among us would hear them, who would know
The bodily sound of heaven or the heavenly sound
Of the body, endless and vanishing, that tuned
Our days before the wheeling stars
Were stripped of power? The answer is
None of us here. And what does it mean if we see
The moon-glazed mountains and the town with its silent doors
And water towers, and feel like raising our voices
Just a little, or sometimes during late autumn
When the evening flowers a moment over the western range
And we imagine angels rushing down the air’s cold steps
To wish us well, if we have lost our will,
And do nothing but doze, half hearing the sighs
Of this or that breeze drift aimlessly over the failed farms
And wasted gardens? These days when we waken.
Everything shines with the same blue light
That filled our sleep moments before,
So we do nothing but count the trees, the clouds,
The few birds left; then we decide that we shouldn’t
Be hard on ourselves, that the past was no better
Than now, for hasn’t the enemy always existed,
And wasn’t the church of the world always in ruins?

From “The Continuous Life” 1990