Ах, юность!

В час двадцать я к последней электричке
На Ярославский прибегал вокзал,
Лишь до Мытищ, а там уж по привычке
К общаге километра три шагал.

Приду, а сам усталый и голодный,
Ключом в замочной скважине скребусь,
Но тонус сердца самый превосходный –
На поцелуях милой лишь держусь.

Друзья-студенты – ушки на макушке –
Любили над влюблённым подшутить:
Связали чемодан, матрац, подушки,
И сковородку сверху прикрепить

С запиской не забыли, мол, не ждали,
Ночёвка у невесты быть должна,
И вещи мы твои уже собрали,
Какого ждёшь от нас ещё рожна?

Бездельники, разбойники! Ну, ладно,
Запомню я ваш дружеский намёк!
А спать охота, да связал так знатно
Мне вещи все, ну, форменный хорёк!

За окнами уже рассвет занялся,
А я никак не соберу кровать,
Со сковородкой долго упражнялся,
Не отцепить никак, едрёна мать!

Ну, люди! Ничего у вас святого!
Я тоже припасу для вас прикол,
Не жалко для вас клея дорогого:
Взял тапочки их, к полу приколол.

Друзья наутро удивлённым взглядом
Меня встречают: как, ты ещё здесь?
И падают из тапочек все разом:
Сработала моя ночная «месть».

А сковородка до сих пор нам служит,
Она как талисман у нас с женой,
Посмотришь на неё – и будто сдружит
Все годы наши вновь в любви большой.