Как мы спасались от эпидемии

  1970-й год. Ленину 100 лет со дня рождения. Чапаеву 93... Прошлый век. Холера. Я только поступил в техникум (не кулинарный). Мне бы домой, а тут эпидемия… Крым закрыт. Дороги к родителям нет. А я (по нынешним временам) ребёнок ребёнком. Нас всех, братьев по несчастью, администрация учебного заведения отправляет в деревню на выживание. Да и кто нас будет за «так» кормить-поить? Спасибо советскому государству, что позаботилось о нас. Это я вполне без иронии. А у нас у всех уже кое-какое законченное образование. Даже свидетельство имелось. Две руки, две ноги… Отвезли нас в ближайшее село, что под Кривым Рогом. Город на то время большой, промышленный, в длину вытянутый больше 100 километров. Да, да, это тот самый город, в котором родится потом сегодняшний президент Украины… Но это будет аж через восемь лет. Что понадобилось мне здесь, где даже воробьи красные, уроженцу курортной Ялты, жемчужины Чёрного моря, непонятно. Узнать мне предстояло многое, начиная с… железной руды и заканчивая первой любовью. Всё как у всех… Ничего нового под Луной. А пока нужно было выживать, т. к. деньги, данные мне родителями, резко кончились. А без них… Ну вы понимаете. Потому только в колхоз! Отвезли нас, студентов, в грузовике со скамейками в кузове ГАЗ-51, если кому интересно. Меня с товарищем поселили к одной бабуле восьмидесяти лет. А может ещё старше... Нас всех расселили по селу. Расквартировали, так сказать. Та же машина, собирая нас по адресам, отвозила на… завтрак. Потом на работу в поле, потом на обед и снова в поле, и уж  после 17 часов на ужин и снова по домам. И так три недели.
  Мы, городские дитяти, не привыкшие работать в поле и вообще, поначалу даже пробовали роптать, но нас быстро привели в чувства, пообещав, что за кормёжку придется ещё и заплатить, если не будем выполнять норму. Так мы запомнили первый урок жизни при социализме. Это потом мы узнали, что он (социализм) - прежде всего учёт. А кушать-то хочется. Советский алюминиевый бидон молока, парного, как говорится, только от производителя и пол-буханки белого хлеба на брата, что можно ещё придумать для вполне здорового и питательного завтрака? Мы уминали за обе щёки.
  В поле мы собирали лук, выкапывая его из грядок. Складывали в ящики. Земля сухая, в трещинах… Почему ножами, сам не знаю. Может лопат не было. У нас точно, ни одной. Так вот и копались на жаре, изнывая от пота. Тогда мы и узнали, как пот ест глаза. Один раз в дообеденное время приезжал водовоз. Такой дед, как в кино, повозка, бочка, лошадь, колёса… Он, похоже, объезжал все поля и луга… «Попылы и досыть», - так он приговаривал и уезжал. Мы снова оставались одни, словно в пустыне. И снова копали. «Как закалялась сталь», - это как раз про нас тогдашних. На обед, который был организован стряпухами прямо на полевом стане (я прямо купаюсь в эти давно забытых словах), было всё необычайно вкусно. Борщ с мясом, с галушками, сметаной, второе - картошечка с мясом и подливочкой, компот, хлеб из своей пекарни мягкий и пахучий… Рядом сельские мужики, дородные бабы. Народ простой, горластый. Иногда даже был слышен мат. «Привыкай, молодежь», - беззлобно смеялись они. Потом, уже снова в поле мы учились просто выживать. Нужно было выбирать: или заснуть, или добить норму, которая добивала нас. Но зоркий глаз старшего над нами не давал сомкнуть глаз. Потом ужин из оставшейся от обеда еды и развоз по домам. Как-то в один из дней мы собирали томаты. Водовоз потерялся… Мы пили их. Жить захочешь, узнаешь. Тем более, что это не сложно. Как пахнут свежие помидоры на солнце! Давно забытый запах детства. Сельская хата той бабули, у которой мы поселились, это что-то с чем-то… Домик на две комнатушки с низкими потолками, пол земляной, в одной мы с бабкой, в другой свинья. Такая огромная Хавронья, что уже и на ногах не стояла, на всю почти комнатушку. Это рядом через дверь… и удушающий запах. Мы сразу запросились спать на дворе, на сеновале. Тут уж нам повезло. Но без простыней. Прямо на сене. Тут было хорошо по-своему. Пару раз побыли в сельском клубе, кино смотрели про Чапаева. С ума сойти. Такое впечатление, что других фильмов в местной фильмотеке и вовсе не водилось со времени революции. Клуб представлял собой выкопанный в земле амфитеатр… Доски на ступенях, внизу экран из простыни. Суровая романтика. Я, когда подходил к этому сооружению, никогда бы не подумал, что внутри так устроено. Потом возвращение к бабульке. Кушать опять хочется. Она предлагает сначала выбить семечки из подсолнухов, огромных, как сковородка, гора которых уже высится прямо в комнатке, чуть ли не до потолка. И когда она их натаскала и откуда? Сидим втроём, стучим колотушками по тыльной стороне. Хозяйка, возможно видевшая самого Владимира Ильича и Василия Ивановича, напевает песню «Може ми - гості вам надокучили, дуже надокучили та й набридли вже». Уже первый час ночи. Пьём молоко с хлебом. Уже нам и не пахнет. Попривыкли. А куда денешься с подводной лодки? Холера... "Врёшь, не возьмёшь", - говорит в нас легендарный комдив...