Мой ангел

Мой ангел, полно печалиться.
Однажды для всех наступает час, человек или пятница, которая сводит с ума.
И это, знаешь, необъяснимо. Ну вот...
...как бабушкино трюмо,
которое бережно долго хранится  дома - вдруг,
открытая дверца в нем со скрипом ломается,
И внутри темно, переполнено, страшно даже взяться.
А, вдруг, там монстр откусит пальцы или затянет в какое-нибудь дерьмо.
Но все же залезешь.

Человек вообще - такое существо,
надо проверить, употребить,  попробовать, ну, в общем, все те глаголы на -ить.
И так любезно берёшься ту дверцу чинить, вытаскивая весь хлам.
Тем паче, когда тебя изнутри спицами кто-то тычет, потому что вяжет что-то большое и теплое вам,
но чуть распустит пряжу, и она тебя душит,
видишь, губы синеют и сушат, а спицы уже видны и снаружи,
будь осторожен, хороший, не уколись.

Отче, пожелай мне удачи, и пусть это будет так же бессмысленно,
как желать ее смертельно больному страннику, естественно, зная, что он не вернётся домой.
И пока он ночует где-нибудь на предгорье с прекрасным видом,
ты, вспомнив все самые романтичные книги, просто ешь, люби и  молись,
чтоб он не замёрз зимой.

Мы - такие же странники. Диагнозы одинаково странные, мы от них немного неадекватные, заспанные, бледные, растрёпанные и обласканные.
Мой свет, зажигай лампаду. Пора.
А то мы, как  жадные друг до друга школьники, ненасытная детвора.
 
Ты - моя драма, осознаваема и ощутима, как деньги в подкладке кармана, (это чтоб без банальщины про личный сорт героина), которые чувствуешь, но вытащить невозможно, и ты их трогаешь, стираешь, мнёшь, а расплатиться ими не можешь.
Просто знаешь, что они есть. 

Как я. Та самая дама, что нальёт тебе рома и не спросит, зачем.
И в этом вся наша прелесть.