Воспоминания о будущем

- Скажи-ка, дядя, ведь не даром…
- Не даром… Чирий зря не вскочит.
А то, что раньше было за амбаром,
сегодня в интернете вас… Короче…
В тот год на мир обрушилась чума.
Не в первый раз. И люди заболели.
Но главное – они сошли с ума,
а может, просто тупо жить хотели.
Что значит, просто тупо жить?
Да исполнять животные инстинкты –
сидеть, стоять, лежать, служить,
всё, как положено, когда кретин ты…
А если стадо в миллион голов
на лампу Павлова синхронно отзовется,
не хватит никаких больших умов
вернуть сознанье тем, кто в бездну рвется.
…Враз обезумел офисный планктон,
забыв про обещанья на Болотной,
и присмирел, и сразу снизил тон
в предчувствии эпохи безработной.
И вслед за миллиардом азиатским
все встали в очередь на право погулять,
и каждый сожалел, что был он штатским,
когда военные всем стали управлять.
А та чума, безумство разжигая,
не только плоть сжирала у людей,
на страхе и покорности играя,
она лишала общество корней.
Она смешала символы и даты,
как ловкий шулер в дыме казино,
и правые уж были виноваты,
что мыслили не как разрешено.
Страх умереть порой страшнее смерти –
бездушный зомби бродит по земле
под управленьем упырей. А черти
их души варят в огненной смоле.
Не описать мне это лучше Данте,
прочти, приятель, сам его трактат,
неспешно, в ритме близкому к анданте,
а проще, как сердца у нас стучат.
…Она исчезла так же, как явилась.
Хватая чистый воздух без чумы,
гадали люди, как же так случилось,
что выбрали себе режим тюрьмы…
И тешили себя: не зря страдали –
за стариков страдали и детей,
страдали так, что можно и медали
потребовать за это от властей…
Еще они надеялись, что дети
не только не забудут про чуму,
они узнают, кто на этом свете
их детство снова превратил в тюрьму…
Вот так всегда – больное поколенье,
безумное от страха пред судьбой,
сжигает всё кругом без сожаленья
под гимны не про жизнь, а смертный бой.
Настроив хор в режим одноголосья,
загнав солистов в общий серый строй,
довольный дирижер свои волосья
поглаживал с улыбочкой святой…
А может, он поглаживал усищи
и говорил картавым языком…
Не помню, это ж было в тыще…
Или две тыщи там году каком…