Сухари

Он выманивал Её на общение, даже просто на разговор.
Она, то ли жеманилась, то ли не понимала ничего вообще.
Он посвятил ей полушутливый-полулюбовный стишок.
Ей это понравилось. И захотела новых сладостных впечатлений.
Он написал для неё несколько хороших стихотворений.
Она поняла, что если и есть в мире звёзды, то Она – первая среди них.
И стала позволять себе звёздные вольности по отношению к Нему.
Он некоторое время старался этого не замечать,
некоторое время терпел в ожидании, что Она одумается,
некоторое время делал Ей намёки и прямые замечания о нежелательности вольностей.
Но кто может указывать что-либо звезде, тем более Первой Звезде.
И Он вычеркнул Её из своего круга общения.
А написанные стихи остались, и они воспевают Первую из звёзд –
и Она уверена в том, что только последний дурак может бросить Первую Звезду.

Стихи те стали сухарями. Она размачивает их слезами и проглатывает по кусочку.

А суть вся вовсе и не в Ней – просто Ему хотелось кому-нибудь посвятить
хорошие стихи, и Он волей случая выбрал Её из множества желающих быть Первой Звездой.

Папка 24-3 - 81