Каждому своё. Роман с камнем

После разговора с мамой Ольга погрузилась  в воспоминания о прошедших встречах. В памяти всплыла история, которую теперь она не могла вспоминать без улыбки, а тогда…

- Алло, Ольга? Это Роман, Вы оставили мне номер.
- Да, догадываюсь. Это же было вот только! – (припоминала теперь разговор Ольга)
- Давайте я расскажу Вам о себе.
- Да, давайте.
- Мне тридцать девять лет, живу на Кутузовском... Я международный бизнес-консультант... Хочу создать семью...
Чем дольше длился разговор, тем чётче мы понимали: это судьба, откладывать встречу нет смысла и договорились о свидании через два часа… 
«Как же я тогда переживала, так хотелось понравиться. Боже мой!
Он выбрал удобное ему место встречи, на встречу опоздал...
Потом увидел и, видимо, пленился: признался, что в анкете убавил возраст на десять лет, ему сорок девять. Предложил зайти в кафе.
Мы зашли тогда в Кофе-хауз на Никольской, он помог снять мне шубу и направился к вешалке. Отвернувшись, чего-то мешкал — возился со штанами: то ли наспех запихивал что-то в брюки, то ли затягивал туже ремень... Как же тогда на эту возню смотрела официантка… И потом с улыбкой и нескрываемым любопытством в мою сторону.
Он закончил, подошёл к столику. Я ахнула — на нём был костюм, по виду, доставшийся в наследство, как минимум, от папы да ещё и на пару размеров больше. «Ну и что? - Подумала я. - Может не заморачивается и человек хороший?.. Тем более мы же говорили по телефону...»
Пока ожидали заказ, Роман с неуёмным энтузиазмом рассказывал о «бизнесе». Суть бизнеса была такова: с приятелем они полетели в Эмираты, лет двадцать пять назад, по справочнику звонили в компании, представлялись бизнесменами и «глупые» арабы (здесь он громко смеялся) приглашали и угощали царскими разносолами нахаляву.
Он не уставал об этом сочно рассказывать снова и снова, всё громче и громче, смеясь, раскованнее и раскованнее. Мне было не по себе, хотелось провалиться сквозь землю.
Встать и уйти, не позволяло воспитание. Решила: «Заглотну чай с пирожным, оплачу счёт и домой». Решительные мысли прервала просьба Романа не есть пирожное, после того как официантка принесла заказ:
- Ольга, за здоровьем нужно следить! – с каким упрёком говорил мне он это, - А Вы знаете, сколько в этом пирожном всего вредного?!
- Особо не переживаю.
Я ответила равнодушно, а он вытащил из штанов камень на длинной нитке и стал проделывать пассы над тарелкой.
- Вы думаете это обычный камень? – с некоторым самодовольством и гордостью продолжал он, - Нет. И длина нити должна быть ровно метр. (Он нарочито расправлял нить... Как же мне тогда было плохо!) Если еда полезная, то камень ходит так, а если вредная, то вот так. (Кафе маленькое — попа к попе, людей под завязку. Мне хотелось плакать, утешала лишь смеющаяся в углу официантка, которая уже позвала нескольких коллег – хотя бы кому-то весело… И, стараясь не слышать, я слушала дальше.) Я сейчас проверю мои сырники, - громко, почти торжественно объявил Роман.
Проверка получалась не особо, нитка то скручивалась, то камень не двигался как нужно.
- Знаете, сырники нормальная еда, там не может быть ничего особенно плохого. (Я понадеялась, что он смотает свой камень и уберёт назад в штаны, но...) Давайте проверим лучше Ваше пирожное. Уверен, что оно вредное, есть его нельзя.
- Нет, спасибо!
- Ольга, оно очень вредное, не ешьте его. Давайте проверю и Вы убедитесь.
- Не надо.  Я его уже ем. И доем при любом раскладе.
- Нужно заботиться о своём здоровье! - Сказал он с упрёком, но камень стал сматывать. - Я съедаю на ночь всегда желток, чтобы желудок не был пустым. А белок выбрасываю — там почти нет белка и много холестерина... (Боже, помоги мне не разрыдаться) Ещё надо... (Он продолжал и продолжал…)
Когда мы, наконец, вышли из кафе, я выдохнула с облегчением. Да и в куртке он был как-то вроде и ничего. Мы дошли до метро, где за время непродолжительной дороги, он успел сделать мне ещё несколько замечаний по поводу моей «неправильной жизни» и пару выводов о моём неприемлемом для него характере. Мы попрощались.
Мне тогда просто необходимо было выговориться, я позвонила приятельнице:
- ...Инна, этот серый суконный костюм с чужого плеча, штаны в сборку на ремне...
Я глотала тогда плохо сдерживаемые слёзы, а она сквозь безудержный смех виновато говорила:
- Ты прости, друг, я тебя очень хорошо понимаю. Я понимаю, как тебе было. Но не смеяться не могу. Ты и сама потом когда-то посмеёшься, особенно про белок на ночь! Ахаха
Я понимала, что это так, но легче особо не становилось. Когда пришла домой, Илья увидел меня нарядную и поинтересовался.
О своём приключении я рассказывала уже через горькие слёзы.
Ему было очень жаль меня, он понимал безысходность ситуации и разочарование от несбывшейся надежды. Но даже понимая и сердечно сочувствуя не смог удержаться пару раз от смеха. Он подошёл и гладил мои плечи:
- Мам, ну ты чего?.. Он дурак, конечно, но зато не притворялся и ты всё узнала сразу.  (Мне и правда от этих слов стало немного легче.) Однажды ты посмеёшься сама.
- Да, сын, спасибо! Приятельница сказала то же.
- Мам, я понимаю, как тебе трудно познакомиться с нормальным мужчиной. Я понимаю, почему ты не замужем – ты слишком хорошая. Понимаешь? Слишком.
Илья обнял Ольгу за плечи и поцеловал в темечко, ей стало совсем легче и отпустило»
На смену этим воспоминаниям, попытались прийти мысли и ещё воспоминания, промелькнуло несколько лиц, но сон взял своё и Ольга спокойно уснула.

Продолжение следует