Уильям Блейк. Пререкания простодушия

Увидеть в песчинке вселенскую даль,
В цветке полевом – царство Божье,
В ладонях вмещать бесконечности ткань,
В мгновении – вечности грёзы.

Малиновки в клетке не слышен напев -
С Небес раздаётся праведный гнев.

Стоит в голубятне такой шум и гам,
Как будто вселился Ад подлинный там.

Упала у двери голодная псина –
Знать, ищет хозяина злая година.

Паршиво с конём обращаться в пути –
Призвать Небеса ездоку отомстить.

Крик затравленного зайца
Раздирает мозг на части.

Подраненный жаворонок в крыло,
Сродни херувиму, что пел и заглох.

Петух боевой примет стойку вот-вот -
Готов испугаться и солнца восход.

Свирепого хищника вой или рёв
Из Ада поднимет дух мертвецов.

Лани резвятся свободно в лесу
И нас от хандры, быть может, спасут.

Агнец-невежа вносит раздор,
Но голову смирно кладёт под топор.

Летучей мыши мозг в полной мере
Подходит тем, кто безрассуден в вере.

Ухнет в темень сова –
Безбожник забудет слова.

Он тот, кто легко обижает птенца,
Но не затронет людские сердца.

Он тот, кто легко раззадорит быка,
Но женской любви не добьётся никак.

Мальчишка, что походя муху прибил,
В ответ неприязнь паука получил.

Он эльфу жука досаждает смертельно,
Жилище плетёт во тьме беспредельной.

Вот гусеница на листе,
Смерть и рождение – в череде.

Не причиняй ни мотыльку вреда,
Ни бабочке до смертного суда.

Он тот, кто поедет с конём на войну,
Но в битве с медведем он даст слабину.

Как пёс бедняка или кошка вдовы,
Питайтесь – и с жиром расстанетесь вы.

Зудящий комар ночью летней
Житьё отравляет, как сплетни.

Змеи убивающий яд –
Зависти мерзкий обряд.

Пчелы яд с медового жала –
Ревнивого мастера рана.

И принца мантия, и тряпки бедняка
У скряги в сундуке лишь корм для мотылька.

Правда с подлым устремленьем
Изощрённой лжи подлее.

Устроено всё гармонично в свете,
И в этом нет постыдного секрета.
Для радости и скорби как завет
Был сотворён и ожил человек.
Сплетенья радости и скорби хороши,
Они – одежда для божественной души.
Под всякою печалью, злоключеньем
Таится счастья нежное сплетенье.

Младенец спелёнут судьбиной земной
Сильнее, чем лентой цветной.

Впрягаясь в крестьянина труд ломовой,
Прикинь, чем поможешь ему головой.

Слеза рождается, идёт своим путём,
Но остаётся в вечности дитём,
И только женская душа её найдёт
И возвратит тому, кто счастье ждёт.

Мычанье, блеянье, рёв, рык и даже лай –
Всё это волны, что стучатся в неба край.

Наказанный рыдающий ребёнок –
Пылающий возмездием волчонок.

Отрепья нищего полощет на ветру –
Так дыры носит по небесному шатру.

Солдат, вооружённый до зубов,
Ударом солнечным лишается мозгов.

Для бедняка и фартинг ценен свято,
Значительней, чем Африки всё злато.

За грош, что умыкнули у трудяги,
Купить-продать схитришься земли скряги,
А если силою иль властью защищён,
То и народ, шутя, купить-продать ещё.

Он зубоскалит над доверием ребёнка,
Так в старости получит смех вдогонку.

Он тот, кто научит ребёнка сомненью,
Что станет от смерти нелепой спасеньем.

Он тот, кто ребёнка высоко чтит веру
В победу над адом и верною смертью.

Ребёнка забавы и старца сужденья –
В каждое время свой плод услажденья.

Кто скрытен сам, на свой вопрос
В ответ получит лишь свой нос.

Он, кто в плену сомнений и терзаний,
Дорогу ищет – выпустить свет знаний.

Яд смертный может литься свысока –
Из Цезаря лаврового венка.

Жестокие доспехи и полная свобода
Из человека могут вылепить урода.

Когда украсят драгоценностями плуг,
То позавидует искусству всё вокруг.

На стенания сомнений
Есть ответ – сверчка скрипенье.

Посмейся, сравнив муравья и осла –
Твоя философия будет дряхла.

Он тот, кто сам себя грызёт, считая,
Что все им недовольны тайно.

Когда бы Солнце преисполнилось сомненьем,
Ему погаснуть было б правильным решеньем.

Первична добродетель – страсть ей в помощь,
Первична страсть – и верховодит сволочь.

Блудница и игрок, бравируя свободой,
Влекут с собой проклятие народа.

Шлюхи ведут перекличку на улицах –
Над Старой Англии саваном трудятся.

Победный крик и проигравшего проклятья –
Поспешны танцы перед Англии распятьем.

Ночь каждую и утро в мирозданьи
Рождается кто-либо для страданий,
И каждым утром и обыденно в ночи
Родится кто-то, к счастью, для любви,
Родится кто-то, к счастью, для любви,
А кто – для нескончаемой ночи. 

Навязывают нам поверить в ложь,
Когда нет собственного взгляда ни на грош.
Что рождено в ночи, во мраке сгинет,
Когда душа в сияньи спит невинно.
Бог явится единый, Бог есть свет
Для нищих духом, что кружат во тьме,
И вам покажет, что есть человек,
Здесь обитающий из века в век.