цена лжи

пойдём посмотрим с моста, там красивый пожар.
не спим в пол третьего, ради такого зрелища не жаль.
все семейки проснулись для ночных прогулок,
с детьми в колясках, уложенных из люлек.

ничего такого, просто огненная крыша,;
взрыв тамошний весь город услышал.
таких кадров не показывают и в кино,
а новостей интересней не было давно.

металлический привкус во рту замещает чайный.
да, просто огонь. обычный. очень случайно.
но краснеют кожные покровы
и плюются инженеры кровью.

без паники, ну же, какая тут эвакуация?
воздух светится даже с нормальной дозой радиации.
оцепим город, обрежем телефонные провода,
чтобы от этой информации не осталось и следа.

спишем всё на неисправность дозиметрических приборов,
все в норму прийдет, и совсем скоро.
— это все москва, не присылает нам хорошие материалы! —
говорят люди в пиджаках, перекрикивая чужие возгласы с оскалом.

26 апреля все как всегда, дети в школы
несут на спинах ранцы свои тяжелые.
идут сплошной, веселой чередой,
не зная, какой на аэс идёт бой.

профессора и инженеры, давайте, ну же!
на нашем веку деньки бывали и похуже.
в кгб всё подчистили, всё под контролем,
это лечится стаканом крепкого алкоголя.

ночью, ровно в час двадцать три.
с нами память. то, что навсегда внутри;
то, что так дорого нам всем.
и с нами цезий сто тридцать семь.

дым опускается на оцепенелый город..
антиутопия, но об этом не писал и оруэлл.
сирены и испуг, между собой все спорят,
и как муравьи — врассыпную, во все стороны.

медики на ногах, кажется, уже целую вечность,
проверяют людей на их искалеченность.
белые халаты быстро становятся красными,
из ртов пострадавших выдавливаются лишь гласные.

женский монотонный голос объявит людям о чс —
с этой секунды населённый пункт исчез.
кондуктори, продавці та домогосподарки,
спасайтесь! нет, это не чьи-то байки.

бетонные обломки и арматуры повсюду,
такой первомай никогда не забудут.
а вода бессильна, а воду сьедает огонь,
радиация пробирается через свинцовую бронь.

тогда родной воздух стал ядовитым,
пропитавшись испарениями графита.
тогда деревья в радиацию пустили корни..
не грусти, любимый город, я тебя буду помнить.

ликвидаторам вручат премии по сто рублей,
разве это цена жизней, поражённых цезием сто тридцать семь?
ликвидаторам гордо пожмут руки.
и это цена жизней хрупких?

у «энергетика» вывеска грустно потухнет,
заброшен автодром, заброшены кухни;
заполняется пространство токсинами,
никогда домой не хотели так сильно мы.

не зажгутся больше ночные огни припяти.
почва ждёт, когда кислотный осадок выпадет.
зеркала не ловят отражение людей.
и всё равно, вечер сейчас или день.

населяют отныне призраки и дементоры
отчуждения зону в тридцать километров.
стали немы улицы, столовые и парки. привыкайте.
но есть одно «но» — города есть ещё на карте.

пожар не потушить, как и в сердцах тоже,
радиация засядет надолго в сознании и под кожей.
кто-то умер. кто-то будет одинок.
зачем ты так, четвёртый энергоблок?

26 апреля 1986, 1:23:45