умножение зеркал

в схемах живодерство предвкушается,
обрастает полотерами влияния.
из кармана вываливается дрянная обложка моря,
и кучер зовет в музыку слов,
в исторжение седин,
в молекулярность власти.

из зыби рождается дань и время,
из света выходят драгоценные лучи.
распределяясь согласно их
природе. в возникновении что-то
вваливается, сыпется письменами
взимания, и почва, как стакан,
ненасытна, невозделанна, неистощима.

в параллелях дрожит слеза акробатики,
дождь мармеладных заклинания.
стеснена щель потрошения.
подобно сетям купидона, рвутся
наружу манишки хребетных валентностей.

столом манится тягота, ершом
балдеет город отвержения,
силою взимающий и слово,
и мысль.

ответною чредою запасаются
рыла, секундными частями
опрожняется обитель.
движение прекращается,
подобно оргазму проселка,
и левые мозги весталками
тянутся к родинкам,
к раритетам уменьшения.

сквозь игру мы видим
честолюбие итогов,
их искристую отдачу,
их слепое повиновение
растительным богатствам
идола.

даже в отскоке видны проблески
отмерших предметов,
различных гардин и мешков,
магазинов и подушек.
в ситце гнева все предопределено,
и земля вращается по заранее данным
масштабам. оговоренность слепа
в минуту чести, наскальность
обрывочна под давлением
отсечения.

возгласы редки, склочны, животны,
радость скверна, упадочна, притесняема.
сквозь свет увидим мы эту полость,
это счастье без взаимозамен,
без двойников и умножения зеркал.