Он читал такие книги...

Он читал такие книги,
что сошел от них с ума.
Как фанатика вериги,
накрывала рощи тьма.

Целый год писал поэму,
наконец-то завершил.
Чтоб сменить больную тему,
он безрадостно запил.

Вместе с ним жила подруга,
только рюмочку пила.
Да, еще не спит округа,
закусила удила.

Всех на выпивку с закуской
тянет, чтоб качать права.
Стопку хряпнут и капусткой
заедать, ломать слова:
-Уважаешь?-
-Обожаю!-
-Выпьем, друг мой, до конца.-
-Баб в больницу провожаю...-
-Ты не дрейфь, люби мальца!-

Наш поэт, что плыл к запою,
в магазин "жену" послал.
Там коньяк "Клинков" стеною
на стеллаж продторг поднял.

А коньяк такой хороший,
пьешь без дрожи, как вино.
И не хочется по роже
другу трахнуть заодно.

Сердце праздник возжелало
с окончанием труда...
Бабка рядом с ней чихала,
не держа платок у рта.

И без маски говорила:
-Дай, касатка, молоко
мне топленое. Будь милой,
не достать мне, высоко.-

Ей подруга подавала
с верхней полки молоко.
Ничего не понимала.
Пой, поэт, песнь "Сулико".

От старухи заразилась,
умерла. Прощай, любовь!
Ночью снова вдруг приснилась
и смеялась, вскинув бровь.

Как ласкала, целовала
и коньяк до дна пила.
Наяву?- земля прибрала,
до похмелья довела.

Только реквием осталось
о подруге написать,
по ночам чтоб всё же спалось,
не бродить и не стонать.

Мир беспечный пандемия
в оккупацию взяла.
Где жена с улыбкой милой?-
заразилась, умерла.