Пасха моего детства

Детство моё проходило в старинной бабушкиной квартире в центре Санкт-Петербурга с высокими 4-метровыми потолками, лепниной и зеркальными паркетами .

Пасха была любимым праздником и бабушки с дедушкой, и меня, и «крахмально-нафталиновых» тётушек и дядюшек, съезжавшихся к нам в невероятных количествах - напомаженных, в кружевных жабо и букольках, сделанных с помощью папильоток, с подарками: кулёчками, бархатными коробочками, перехваченными атласом лент, с поздравлениями на веленевой бумаге .

Крёстная всегда дарила мне яичко с именем «Татьяна», расписанное на заказ в Смольном Новодевичьем женском монастыре .

С четверга на Страстной неделе бабушка красила яйца луковой шелухой, лоскутками, красным и синим сандалом. Дедушка ножичком выскабливал на них узоры, цветы и слова: «Христос Воскрес».
Крашенки получались разноцветными, пёстренькими, мраморными .

В Пятницу в доме пеклись куличи - пышные, шафрановые, высокие, румяные. В фарфоровых блюдечках с раннего утра лежал, пропитываясь ромом, светлый изюм. Дом пах корицей, апельсиновой и лимонной цедрой, кардамоном, ванилином, горьким миндалём.
Облака белой глазури кипели в ковшичках .

К Светлой заутрене бабушка вела меня во Владимирский собор, где переливчатый колокольный звон вещал о прекрасном, светлом и радостном, а пение на хорах отзывалось невероятным сердечным теплом. Я любовалась милыми детскими и женскими лицами, освещенными снизу тёплыми огнями свечек, и на душе становилось светло .

Детство закончилось давно, но каждую Пасху у меня в душе возникает какая-то упоительная грусть - сладкая, легкая и тихая, словно я жалею об утраченной чистоте и ясности моего детства ...