Розы для Иисуса

Стояла тёплая грузинская весна 2005-го года. В одном простом городке, где была одна своеобразная домовая церковь, жила обычная верующая семья. Самым ярким членом этой семьи был Ираклий — шестилетний мальчик, который любил петь! Пел он и в храме, куда водила его бабушка. Пел он всегда. Зимой, когда ещё весь город спал, он выскакивал на балкон и начинал петь смешным детским голосом. А летом вытворял нечто особенное: этот мальчуган собирал своих ровесников и для соседей на нашей улице давал концерты. Концерты, которые были настолько забавными, что мы всегда с нетерпением ждали начала «великих гастролей».

Мы привыкли к тому, что каждый день он будет петь и радовать нас своим новым репертуаром. Но, увы, с ним стало что-то происходить... В апреле месяце он уже не захотел петь и прыгать, как прежде — у нас было ощущение, будто наша улица начала стареть. Стало уже не так весело. Было заметно, что какое-то странное, необъяснимое чувство терзало его детское сердце. Чувство, вызванное тем, что его сильно обидели, либо, как многие говорили, — чувство детской безответной любви. Будто долгий тоскливый сон, тянулись дни без сольных концертов Ираклия. Тревожились и мы, и, естественно, его родители! Странным было то, что во время заката солнца он часа на два исчезал, и никто не мог найти его. Да и сам он после появления ничего не рассказывал о своих тайных скитаниях. Отвезли его к невропатологу, который не обнаружил ничего плохого и отпустил ребёнка домой, назначив лишь отвар боярышника.

Помню, была последняя неделя апреля. Я возвращаюсь из школы. Почти добравшись до дома, слышу недовольный громкий голос нашей соседки: «Вот! Воры! Воры! Не знают уже, что украсть, и сперли мои бутылки для ткемали!».

— А может, сама положила куда-то и забыла?! — спрашивали соседи.
Но увы, нет...

Мать Ираклия тоже возмущалась, говорила, что несколько дней назад и у неё пропали бутылки.

Это был вор, который пробирался сквозь стены и крал только бутылки! Было смешно и странно одновременно!

28-ое апреля, 10 часов утра. Ираклия дома нет, он куда-то исчез. Такого он никогда не вытворял. Вызвали полицию — мальчик ведь пропал! Переживали все, бабушка Ираклия со слезами причитала: «Какая для нас Пасха наступает... Мальчик пропал... Господи, знаю, Тебя сейчас истязают, но помоги! Помоги, пожалуйста...». Через полчаса родителей отвезли в город на рынок и показали «задержанного» в одном магазине Ираклия с бутылками.

— Сыночек, сыночек, всё в порядке с тобой?!

Ираклий плакал... А мужчина-продавец говорит: «Утром в 9 часов этот молодой человек явился с бутылками. Мы их покупаем за 10 тетри (4 руб). Я удивился, спросил, почему он один, и вызвал полицию, подумал, что наверняка ребёнка ищут родители».

А Ираклий говорил, всхлипывая:

— Злые вы люди, полицию вызвали! Да, я украл бутылки и хотел продать! Завтра похороны Иисуса Христа, хотел принести Ему цветы! Сам, хотел сам купить для Него цветы. Он же завтра умирает. Батюшка рассказывал, что в Пятницу убьют Его, и что Его Мамочка плачет, и мы все должны сделать всё для того, чтобы облегчить Её горе. Розы я хотел купить! Он же так ждал Пасху и так надеялся, что и Он будет красить пасхальные яйца и праздновать этот день вместе со Своей Мамой. А вы полицию вызвали.

Все сначала остолбенели от удивления, а потом заплакали! Плакали не только потому, что растрогались из-за того, что Ираклий хотел купить Иисусу цветы, что он хотел быть рядом с Богородицей, но и потому, что в тот момент перед ними открылось настоящее, искренне переживающее за смерть Христа сердце маленького певца, весёлого мальчика, который так по-детски хотел утешить Богородицу и хоть неосознанно, но всё же шёл на похороны Нашего доброго Пастыря!

Продавец магазина молча взял бутылки и протянул мальчику три лари. Ираклий со слезами на глазах взял деньги и опрометью помчался в цветочную лавку. Он купил цветы. Всем было интересно, куда же он понесёт эти цветы. На следующий день Ираклий встал, пошёл в церковь и перед Распятием долго плакал навзрыд! А вместе с ним и батюшка Георгий, который при этом Ираклию объяснял, что буквально через два дня Господь воскреснет!

Ответом были наивные, наполненные слезами радости глаза Ираклия и слова: «Хорошо, но СЕГОДНЯ же Он УМИРАЕТ!».

Константин Церцвадзе