Бабочка

I
Вечер, как вечер, обычный вечер. Развалишься в кресле: ноги закинуты выше головы, весь в крошках, с громким чавканьем доедаешь бутерброд с докторской. Для фона орет телевизор, какие-нибудь новости или другая чушь. Ну и сидишь в социальных сетях, листаешь ленту, на сообщения отвечаешь, лайки девочкам в коротких юбочках или купальниках ставишь. Как обычно все, в общем.
И тут сообщение приходит. Странное какое-то.
- Привет, побегать не хочешь, 3аkладьi сделать?
Я немного напрягся, раза три помню, перечитал, но смысла так и не понял. А еще слово так странно написано. Нет, конечно, подозрения были, не совсем же тупой и отсталый, но почему я? У меня в фотках профиля даже застолий нет никаких...
- Куда?))) - спросил.
Девушка написала мой город. Ах-да, забыл сообщить, писала именно девушка, понятно, что контакт фейковый и, скорее всего, на том конце сидел здоровенный амбал с бутылкой пива, но фотки подобрал для страницы отменные. Отвечаю дальше, конечно, понял уже: что, куда, зачем. Можно было бы не продолжать общаться, а срочно блокировать эту особу, но стало интересно.
- Вообще не уточнили сейчас за чем бегать? Куда бегать? - хотелось проверить на тупость, вывести на то самое слово, а вдруг... повезет и получится проучить наглецов.
Вот знают же, что теперь тотальный контроль, сообщения может запросто прочитать администрация ресурса и другие уполномоченные органы.
- Ладно, забей, по ходу я ошиблась, - дала заднюю эта особа, как бы грубее ее не назвать.
- Нет, поясните, возможно, не ошиблись.
- Чат есть? … ? - мой план на дурачков не сработал, чата, естественно, такого у меня не было, и быть не могло, и никогда не будет, однако слышал, что за фиговина такая.
А девушка, подумав, что клиент тепленький, уже не унималась.
- Там все обсудим.
- Время.
- Место.
- Что, куда и как, в общем.
Я молчу, немного обескураженный, потому что никогда раньше с подобным дела не имел, не интересовался. А в голове сразу безумное количество мыслей, что отвечать. Деньги мне точно не нужны были, ведь владею небольшой организацией. На меня пять человек работают, делаем деньги на информационном контенте в сети интернет, ну и с реклам капают, плюс место на серверах продаем, которые сами собрали. Работа простая, на самом деле, но задолбала меня до жути, потому что как будто уперлись в потолок. И пробить его не представлялось никакой возможности.
- Ааа, понял, слушайте, у меня знакомые ребята, сейчас они ваш ip пробьют, так вас за это дело посадят.
- Ха-ха, ну и какой у меня ай-пи, чудило?
Больше я ничего не отвечал, сразу в черный список. Хотел еще жалобу направить администраторам ресурса, чтобы страницу заблокировали, однако подобная наглость и борзота меня взбесили. Стал набирать номер Вити, со мной работал.
- Вить, привет. Сможешь ip пробить человека? Наркотой торгуют, сейчас переписывался с ней. Вообще офигели. Сольем их кому надо.
- Кинь контакт, сейчас я с ней пообщаюсь, пришлю фишинговую ссылку, перейдет - узнаем о ней побольше.
Честно признаться, я разозлился еще по одной причине, очень простой. Моего хорошего друга пять лет назад осудили на приличный срок по 228-ой статье. И да, не по глупости... Не случайно... Все очень банально. Мы были студентами первого курса. Наши родители не богаты. А жить всегда хочется хорошо. Мы прекрасно понимали, что нужно работать и лучше - на себя. Тогда появилась идея создать нашу маленькую компанию. Все упиралось только в деньги. Хорошее железо не стоит дешево. Я утроился разнорабочим, а мой друг, как я узнал потом, выбрал путь куда легче. За два месяца достал необходимую сумму. Нам оставалось сделать последнее вложение, и можно было спокойно работать, получая неплохой доход. Но у друга не сложилось.
Конечно, я спрашивал у него, зачем зарабатывать так? Хотя вопрос глупый. Юность требует всего и сразу. На полгода упорного складывания денег в коробочку с надписью «на бизнес» может просто не хватить терпения. В этом я искренне уверен до сих пор, только мысль торговать наркотиками в мою голову не пришла. У каждого своя жизнь.
В любом случае, друг отбывал наказание и готовился стать соучредителем моей компании (это даже не обсуждалось, без него я ничего бы не открыл и до сих пор копил бы, наверное). Если не сломается за решеткой, конечно. А у меня, где-то внутри, осталась нестерпимая ненависть к этой дряни и всему, что с ней связано.
Витя сопли жевать не любил, минут через 10 прислал геопозицию и другую информацию, даже номер сотового как-то раздобыл и модель телефона, с которого велась переписка. Аккаунт этой девушки, кстати, был уже заблокирован, тоже, скорее всего, его рук дело. Подобную штуку мы любили устраивать особенно неугодным конкурентам, которые пытались клиентов у нас вытянуть. А что поделать? Уж извините. Бизнес.
- Как пообщались? - я перезвонил Вите еще раз.
- Да… суки, - он еще пару непечатных слов от себя добавил. - что в полицию теперь сдавать будем?
- А если сами? Возьмем их тепленьких? Через двадцать минут приедем туда, поищем, номер у нас есть, сможешь узнать, где его продали? Он скорее всего на чужой паспорт будет, но мы там разберемся...
- Так что, ребятам звонить?
- Да, давай.
Сидеть дома – надоело, а тут, какое-никакое приключение. Возможно, совершали глупость. Возможно, просто насмотрелись заграничных фильмов и сериалов про героев, мстителей и спасителей. Плюс молодость – кровь кипела. Ну и… Отомстить хотелось жутко. Ребячество? Да, скорее всего. Но если мой друг осужден, то почему другие должны безнаказанно заниматься своим делом? Из криминальной истории своего прошлого я вынес еще одну истину: по счетам всегда нужно платить искренним раскаянием. Поэтому...

II
Еще двадцать минут, и опасная банда из шести 22-24-летних очкариков (правда половина из нас надели линзы, что, собственно, натуру не изменило) заходила в торговый центр. Собирались быстро, поэтому заляпанные джинсы, растянутые свитера... Ну, а что вы хотели? В прошлом - ботаны, в настоящем - бизнесмены, которые с утра до вечера живут за мониторами, пишут коды и ведут переписки с рекламодателями. Наши карманы оттопыривали шокеры, кто-то даже пневмат раздобыл. Все серьезно. Итого получилось: я, Витя, Саша, Коля, Пашка и еще один Саша, самый здоровый из нас, которого обозвали Палычем, чтобы не напрягать второго, если обращаемся.
- Расходимся, - сказал я, договорились рассредоточиться по всему магазину, а потом звонить горе-дилеру. Если кто-то заметит в этот момент человека, отвечающего на звонок, то дает сигнал остальным и ведет его, чтобы не потерять из виду, пока другие не подтянутся, потом перехват этого субчика, звонок в милицию, передача преступника/ков. И с чистой совестью и чувством исполненного перед обществом долга - празднование успешной операции.
Наше празднование – поход в ближайший жральник (типа линии или ленты). За вином, пивом и закуской. Но это в идеале... Где-то внутри я чувствовал, что затея дурацкая и подобное так гладко ботаникам провернуть нереально.
Мне пришло 5 смсок, что ребята на местах. Начали по очереди набирать номер. Гудки-то шли... но никто не отвечал. А иногда вообще не получалось дозвониться. Через несколько минут начало доходить, что план пошел по бороде... А нет, сообщение от Палыча. Я скинул звонок и бегом в фудкорт (именно там стоял Сашка).
Прибежал самым последним, ребята разбрелись по залу. Палыч сидел за столиком, залипал в мобиле, а точнее, фоткал дрищавого типчика в смешной шапке с огромным пушистым бумбоном, уплетающего гамбургер. Да, пасло от него чем-то наркоманским за версту... тут не поспоришь. Вдруг наш общий чат взорвался сообщениями.
- Палыч, точно тот?
- Да, сто пудов, поднимать он не стал, но по совпадению звонка - понятно, да и модель телефона сошлась.
- А если не он? Мало ли додиков?
- Ты на него посмотри.
- Вы не о том думаете, как брать будем? - написал Витя и грозно сверкнул глазами на весь фудкорт.
- В душе не... страшновато, да и народ перепугаем.
Я не выдержал и тоже стал писать сообщения, точнее свои опасения по этому поводу.
- Ну, скрутим мы его у всех на виду, а что дальше? Вдруг он чистый сейчас, без товара, а для ментов наши улики вообще не аргумент будут?
- Да, стопудово он чистый.
- Я бы точно по магазу с собой такого не таскал…
- Ты раньше сказать не мог? Куда ввязались? Лучше бы дома сидел, - пришло от Коли.
Глупость нашего мероприятия начала доходить до ребят, и была запредельной. Всем хотелось дать заднюю, вернуться домой и утонуть в своих уютных креслах. Отчасти я с ними был полностью согласен. Вот на кой черт нам было впутываться в эту тягомотину... Есть же полиция... Хотя, с другой стороны, если эти козлы так открыто пишут и никого не боятся? То о какой полиции может идти речь?
- Может больше соберем инфы? - билимкнул телефон сообщением от Палыча. - Я тут фоток наделал... Если ментам это не аргумент - весомее приведем.
В этот момент я заметил, что по корту пятую минуту шляется еще один парень, с подносом. И не может выбрать между Палычем и этим гамбургероедом-наркоторговцем. В голове, спасибо креативу, как из пушки выстрелил план.
- Палыч с Пашкой, хватайте того парня под руки, выводите потихонечку оттуда и тяните у него инфу по всей ситуации, по ходу это как раз бегунок, которого все-таки дилер сегодня нашел и завербовал. Пугайте ментами и т. п.
Команда у нас была слаженная, мы с института работали вместе, понимали друг друга часто даже без слов. Каких-то 10 секунд, и бедный паренек с подносом уже болтался в руках у ребят, они тащили его подальше, вглубь торговых рядов, а грозный Палыч что-то уже шептал на ухо. И это что-то... с каждым словом глаза у парнишки округлялись все больше и больше, а поднос трясся сильнее... Палыч умел по ушам ездить. Плюс, непременно хмурил брови и устрашающе зыркал по сторонам. Скоро они скрылись из виду, а потом от Паши пришла смс.
- Раскололся. Бегунок будущий. Про закладки заговорить с этим нужно, он ждет.
Я, не раздумывая ни мгновения, ринулся к наркоторговцу. Чат в кармане оживился, телефон жутко вибрировал, и это выбешивало. Сел за стол.
- Привет, мне сегодня писали, вот я и пришел.
- Ага, зае..., - умом парень явно не блистал, облизал руки от кетчупа, рыгнул куда-то в себя и продолжил. - смотри, здесь ниче тебе не дам, выйдешь на улицу, там лежит... За мной иди, я знак подам, где именно.
Он неопределенно махнул рукой в сторону того места, где лежит, но мне-то понятно было, что такой расклад совсем не устраивает. Не я должен взять этот пакетик или что там, а он, но как осуществить данное - идей не было.
- Так быстро? Я думал сегодня просто встретимся, пообщаемся типо, посмотрим друг на друга... Работать был не готов. Да и очково... нужно присмотреться друг к другу. Плюс лавешку не брал с собой, - начал ныть я.
- Что ты как телка, а этот я что ли разносить буду? - грубо ответил он мне. - Хотя знаешь, резон «в присмотреться» есть, тут ты прав.
- А я про что, - с максимально доброжелательной миной и наивным видом поддакнул.
- Ну, пошли, - согласился мужик. - только за мной не прись, в разные стороны расходимся. А, и номер свой дай, я позвоню на днях. Только с баблом будь.
Через пару минут, когда мы с ребятами уже были на улице, раздался звонок. С дилером мы разошлись в разные стороны. Потом я собрался со всеми, а Палыч, по нашему плану, следил за тем парнем, чтобы в нужный момент сфотографировать, как забирают закладку, либо вызвонить нас и, если позволит ситуация, всем вместе скрутить преступника.
- Отбой, ребята, вообще ничего, он просто пошел домой, не дурак, видимо. Сорвалась рыбка, - пришло сообщение от Палыча.
Признаться честно, в этот момент все радостно выдохнули. Подобные приключения порядком надоели, хотелось домой.  Хотя внутри остался неприятный осадок, вроде как не справились с этой героической «невыполнимой миссией».

III
Прошло несколько дней, полных однообразия и частично безделия, потому что последнее время бизнес наш был практически полностью автоматизирован. Сутки проходили так: сериалы, игры, видосы на ютубе, социальные сети… За окном темнело раньше обычного из-за отвратительно пасмурной погоды. Выходить куда-то совершенно не хотелось. Поэтому любимое кресло стало моим незаменимым местообитанием. Короче говоря, тоска и скука съедали изнутри. Приключенческая история, произошедшая со мной и моими друзьями несколько дней назад, уже окончательно стерлась из памяти. И тут, требовательной трелью на всю комнату разразился сотовый.
- Подходи … и деньги не забудь, – парень без лишних экивоков и приветствий назвал место и сразу кинул трубку.
После обзвона моей компании, получасовых сборов, встретились с ребятами недалеко от того же торгового центра. Мы спешно обсудили ситуацию, возможные пути выполнения миссии, ее исходы. И двинулись «на дело». Мое сердце бешено билось, даже тот факт, что краем глаза я видел несколько теней моих друзей позади меня, не успокаивал. Чертовы Пинкертоны...
Дилер, или как его звать, стоял за каким-то забором, опираясь на него так, что торчала одна макушка в знакомой шапке с бумбоном. Когда я подошел, он одобрительно кивнул головой.
- Ну что? Присмотрелись? Раньше работал? - на это я отрицательно помотал головой. - Тогда рассказываю, находишь покупателя, говоришь ему, где он должен оставить деньги, потом называешь место, где спрятал. Можешь и с рук, если совсем бесстрашный. Вот этот пакет стоит... - он назвал сумму. - Деньги даешь сейчас, продавать можешь дороже, по... - снова назвал сумму. - Все по-разному толкают. Других схем нет, больше объяснять не буду и бегать за тобой не собираюсь. Кидаю маячок: подходишь, забираешь товар, оставляешь деньги. Если попытаешься налюбить – позову братву, они быстро научат жизни.
Я пожал плечами, давая понять, что все понял, и достал из кармана деньги. Мы поменялись. Одновременно сбоку что-то вспыхнуло. Паренек качнул головой в сторону вспышки, резко вмазал мне по челюсти и что-то прорычал матом. От боли, разлившейся по лицу, я ничего не разобрал, только заметил убегающего дилера.
Ребята бросились за ним, а ко мне подбежал Палыч.
- Живой?
- Да, давай догонять, - бросил я, по-прежнему кривясь от боли, которая, правда, начала отпускать.
Бежали молча, потом разделились и начали гнать, как зверя на охоте, отрезая пути отхода со всех сторон. Но все равно преследовали его несколько кварталов, пока не загнали в темный двор-тупик. Он пятился спиной, зыркал направо и налево испуганными глазами, оценивая обстановку, и периодически злобно рычал бранными словами, потом, сообразив, что деваться некуда, наконец крикнул.
- Вы же не менты, что вам надо?
Кто-то из ребят ответил.
- Мы нет, но сейчас вызовем. А то ты не знаешь.
- Какое тебе дело? - огрызнулся наш горе-преступник.
- Я должен отвечать, какое мне дело? – злобно крикнул я. - Я лучше морду набью, а полиция потом добавит, поверь, - вспомнился мой друг на второй день после задержания. - И скажут потом, что так и было.
Мы сжимали кольцо. На лицах ребят читалось, что сегодня идея вылезти из-за монитора и поиграть в сыщиков всем очень пришлась по душе. Но бандитами, собственно, как и героями, мы не были. Вряд ли кто-то хоть раз в жизни дрался или получал по морде. Пауза тянулась, и тот, на ком мы собирались выместить весь скопившийся адреналин затеянного предприятия, уперся в кирпичную стенку дома и начал будто скукоживаться, горбясь, вскинул руки вверх, прикрывая голову. Он ждал ударов. Мы растерялись, никто не хотел быть первым. Мы представляли себе киношные перестрелку, погоню, сопротивление, а не избиение толпой жалкого ровесника в темной подворотне, без шанса противостоять побоям. Переглянусь между собой.
- Давайте ментам звонить, пусть сами с ним разбираются, - выдохнул Палыч, расслабляя руки и разжимая кулаки.
Витя полез за телефоном, а парень, открывший глаза, выдал странное изменившимся грустным голосом.
- Ребят, не надо, ну… если хотите – позвоните потом. Я от вас никуда не денусь… В общем, пойдем, здесь недалеко. Пожалуйста.
Он опустил руки, поняв, что бить его уже точно никто не будет, и уперся взглядом в черноту асфальта под ногами. Видно, что каждое слово давалось ему тяжело. После недолгой паузы – мы все-таки были удивлены изменениями в его поведении и настроении – он распрямился, уставился молящим взглядом на меня и выдавил еще фразу.
- Прости… Пожалуйста… пойдем. Дурить больше не буду.
Мы с ребятами в который раз переглянусь. Весь запал наказать человека за преступление улетучился. Больше всего хотелось сказать: вали на все четыре стороны и на глаза не попадайся. Ребята расступились, а я кивнул ему головой в сторону образовавшегося спасительного выхода.
- Вали.
Дважды просить он себя не заставил. Неуклюже отряхнул потертую куртку, которой прижался к изрисованной граффити стене, окончательно распрямился и медленно заковылял прочь. Отойдя метров на двадцать, остановился, обернулся и не то крикнул, не то прошептал.
- Пойдемте, пожалуйста.
Ребята зашушукались. Я тоже стоял, не зная, как отреагировать на подобное поведение. Парень должен был нестись со всех ног прочь. А не стоять и не звать нас куда-то за собой. А вдруг приведет нас в свой притон, и там расклад сил будет не в нашу пользу? Ребята обсуждали именно это. В конце концов, Палыч, как обычно, резонно заметил.
- …ну значит накроем их там всех. Паша, не убирай телефон, если что – беги и сразу звони ментам, время на звонок мы тебе дадим, - и вопросительно обвел взглядом остальных.
Все закивали, а я в знак одобрения поджал губы. Мысль была толковая, только играть в супергероев уже надоело. Всю историю поскорее захотелось забыть, как страшный сон. Все время, что длилось наше совещание, фигура в шапке стояла без движений, ожидая, что же мы решим. И уже в молчании мы последовали за ним.
Идти оказалось, и вправду, недолго. Видимо, наш спутник инстинктивно бежал туда, где можно было спрятаться – ближе к дому. Парень уверенно шел вперед, больше, как он выразился, «не пытался дурить». Мы отставали на два шага и постоянно тревожно озирались по сторонам, готовые каждую секунду к любым неожиданностям. Паша шел посередине и держал включенный телефон в руке, на экране светился номер полиции.
Кирпичные, похожие друг на друга, пятиэтажки с расписанными из баллончика стенами и темными окнами-глазницами прятали звездное, совершенно чистое небо и луну. Их тени делали окружающую нас темноту гуще и мрачнее. Во дворах, на детских площадках, черными пятнами виднелись песочницы, горки и качели, которые от чего-то покачивались и поскрипывали. Было тихо, где-то вдали, время от времени слышались машины, проезжавшие по опустевшему проспекту. И без того зловещая атмосфера этого угрюмого спального района стала напряженной, удручающей и даже пугающе-настораживающей. Я отвлекся от мрачных мыслей, заметив, как в одном из домов на пятом этаже одиноко горит свет. Штор на окнах не было, поэтому через окно увидел белый потолок и криво висящую люстру на ней. В этот миг в голове пронеслась мысль: «Вот чего не сиделось дома, зачем было искать приключений на свою задницу?»
Парень остановился именно под тем самым горящим окном, возле металлической двери подъезда с горящими слева точечками домофона, вскинул руку наверх, указывая на светящееся окно, и выдохнул, в его голосе послышалась грусть еще большая, чем можно было заметить прежде.
- Нам туда.
Потом достал ключи от домофона, открыл дверь и шагнул в зазиявший черной пастью дверной проем. В сотый раз, наверное, переглянулись. Кто-то зажег фонарик на телефоне, посветил внутрь. Вроде и правда - все спокойно, почти безопасно, никого. Только ярко-красная шапка с бумбоном мелькнула в слабом свете. Странный субъект почти прошел первый пролет, двигаясь в темноте уверенно. Оно и понятно – дело привычки. На лестничной клетке остановился, посмотрел на нас, закрылся рукой от света фонаря, бьющего в глаза, и позвал за собой, впервые за все время болезненно, но добро улыбнувшись.
- Не бойтесь, идем. Нет здесь никого.
Палыч первым вошел внутрь и грузно потопал по ступеням. Остальные последовали за ним. Лестничные пролеты в темноте казались бесконечными, таким же становилось и наше восхождение. Никто уже не понимал зачем и для чего все это нужно, но все-таки молча поднимались. Я замыкал странную процессию и думал, сколько раз в фильмах героям не стоило заходить в непонятные двери. Наконец, где-то вверху загремел отпираемый замок, скрипнула дверь и щелкнул выключатель. Удивительно, как даже самые мелкие частички света пробираются в самые темные уголки, прогоняют страх, неуверенность и несут спокойствие, радость и теплоту. В подъезде стало чуточку светлее.

IV
Как мы потом узнали, парень оказался хозяином той тесной однокомнатной квартирки под самой крышей. Он стоял, держа открытой входную дверь, оббитую видавшим виды дермантином. И, как будто извиняясь за ее ободранность, жестом приглашал войти. Его лицо и осанка снова изменились, и он больше не походил на наркомана с криминальным прошлым, скорее, просто на уставшего, потрепанного жизнью паренька. Мы не переставали удивляться подобным переменам.
- Заходите, заходите, - повторял он полушепотом, и улыбка, полная теплоты, гостеприимства, облегчения не сходила с его губ. – Только не шумите, пожалуйста… Я же пообещал не дурить. Немного не убрано, просто ремонт, делаю сам, поэтому не успеваю всегда убрать, хотя стараюсь. Не шумите, ребят, пожалуйста.
Мы толпились в маленькой прихожей. Голые стены, недавно оштукатуренные, потому что на них были видны огромные влажные пятна, разобранные полы, строительный инструмент, валяющийся по углам, грязные от штукатурки ведра, упаковки ламината навалены везде – все это давило на нас и делало без того тесную комнату еще теснее. С потолка свисала, качаясь, лампочка, отбрасываемыми тенями добавляя нашим лицам удручающего и пугающего вида. Хозяин закрыл дверь, кое-как протиснулся между нами, оперся рукой о стену, после, видимо, вспомнил, что она только поштукатурена и дернулся, как будто обжегся. Потом, неуклюже прыгая на одной ноге, стал развязывать шнурки на потертых, полудырявых кроссовках, летних и не подходивших к той промозглой холодной погоде, что висела над городом. Мы тоже зашуршали, стараясь, как и просил хозяин, снять обувь тише и при этом не коснуться стен.
Продолжали осматриваться. Прямоугольник без двери вел в небольшую комнату, где на побеленных бетонных перекрытиях потолка размеренно покачивалась та самая наклоненная на бок люстра. Именно ее мы видели раньше через окно. Разглядывая все это, я не сразу заметил, как из-за стенки дверного проема высунулся маленький острый носик. Любопытные глазки-вишенки внимательно изучали нас. Парень присел на корточки и ласково сказал девчушке.
- Не бойся, дяди в гости пришли, они хорошие. Поздоровайся.
Девочка осторожно зашла в коридор.
- Привет, Кеша, - пропищал тихий голосок. А потом обратилась к нам всем, опешившим и завороженно замеревшим. – Привет.
Перед нами стояла девчушка лет шести. Впалые бледные щечки, темные круги вокруг заплаканных глаз, два хвостика, торчащих в разные стороны, тонкая шея, тонкие губы неестественно-алого цвета, покрытые корками. Она была одета в детский домашний халатик, который висел нелепым мешком и был, кажется, на несколько размеров больше. Не менее нелепые шерстяные носочки на ножках, больше смахивающие на валенки и совсем тонкие, как спички ручки… перемотанные бинтами.
Ребята, после минуты молчания и изучения этого маленького очаровательного создания, зашушукались.
- Бабочка, - шепнул Саша.
Но ему никто не ответил, мы все поняли.
- Как дела? – спросил тот, чье имя или прозвище оказалось Кеша, но девочка не ответила, только немного наклонила голову и прикрыла глаза, что, наверное, означало «все хорошо». – Мы с дядями поговорим на кухне, ладно? Можешь порисовать или телевизор включить. Это ненадолго, - а потом обратился уже к нам, указав на ванную. – ребят, помойте руки, пожалуйста.
В небольшой кухне мы уместились еле-еле. На крохотном столе в ряд выстроились граненые стаканы, куда хозяин квартиры разливал из видавшего виды эмалированного чайника кипяток, а потом бросал пакетик с липтоном. Позже на столе появилась упаковка с шоколадным печеньем.
- Извините, сахара нет, не успел купить, - оправдывался перед нами Кеша. – Берите печенье, сладкое, это я сестре брал, она такое любит.
Мы переглянулись и стали слушать Кешу.
- Что долго рассказывать? – он спросил, как будто сам себя, а потом глубоко и грустно вздохнул. – Мы жили с родителями, я мама и папа, небогато. Не то чтобы очень счастливо, бывало всякое. Я не очень понимал тогда хорошо, но теперь знаю: на еду, наверное, едва хватало, а так чтобы скопить куда-то – вряд ли. Нет, никто не выпивал. Ничего такого… И отец никого не избивал. Любил по-своему, как умел… Угрюмо, думаю… Работал на разных работах, но долго нигде не задерживался. Выгоняли часто. Я в школу ходил, самую обычную. Учиться не очень любил. Тройки и четверки получал. Пятерки редко, конечно, но ходил, не пропускал, как другие… Ну, если только уроки информатики нравились. Я в этом во всем шарю, на них всегда отлично получал. Карманных денег не давали много. На пирожок в столовой, если только, но я не тратил. Копил, копил, чтобы раз в две недели сходить в игровой клуб. У них там интернет был, так я там себе дополнительные задания придумывал. Языки программирования изучал, да и вообще, код осваивал… Интересно мне было, люблю я все это дело. О, а потом, помню, мне родители комп подарили. Старенький, конечно, но мне хватало. Вот я тогда нарадоваться не мог…
Кеша улыбнулся, шумно отхлебнул чая и задумался.
А потом у меня родилась сестра, - он зашуршал пакетом, где лежало печенье, и взял себе одно. – Да вы берите, берите. Ешьте. Простите, что только печенье, все-таки гостей не ждал. А я еще куплю. Это ничего. И после этого все пошло как-то наперекосяк. Она, конечно, в этом не виновата, никто не виноват. Лекарств нужно много, денег не хватало. Мама всегда с ней, а папа работал много. И по ночам. Отдыхал по-своему, с работы нетрезвым приходил частенько, но дома не пил и не буянил. Придет, денег принесет и спать ляжет. Помощи маме по дому от него никакой, кроме денег. Помню плакала она иногда. Я зато помогал ухаживать, тогда и научился всему. А потом папа домой не пришел. Перебрал, зима была. И уснул где-то на улице, а до дома его никто не довел. В общем я маловат еще был. Многого не понимал, о многом не спрашивал, только знаю, что видел и слышал.
Чай начал остывать. Кеша говорил медленно, сбивчиво, с долгими паузами, как будто вспоминал все, что давным-давно забыл или очень старался забыть. А может, просто ждал, что мы что-нибудь скажем, спросим, но мы молчали, и во время пауз в его рассказе на кухне повисала жуткая тишина, только из соседней комнаты едва слышно доносилась веселая музыка из детских мультиков.
— Вот тогда стало действительно тяжело. В школу я почти не ходил – мама на работу вышла. Уборщицей. Больше никуда не взяли. Я больше дома за сестренкой присматривал. Помогали нам, конечно, и соседи, и знакомые, чем могли. Но тоже, у каждого жизнь своя-то.
Справлялись, само собой, кое-как, я подрастал тем более. Больше понимать стал, что к чему. И то, что маме очень тяжело – видел. Видел, что не справляется она, сил не хватает, - в этот момент Кеша снова тяжело вздохнул и опустил глаза в пол, видно было, как он часто-часто заморгал глазами. – Два года назад, мне шестнадцать было еще, у мамы инсульт случился. Так мы одни остались, ну… в детдом попали. Сестра и я. А дальше, - он пожал плечами. – Я взрослым стал, оформил опеку. Вот, живем. Сестренка моя подросла, стало полегче, одну ненадолго можно оставить. Хотя все равно, ей в школу нужно в следующем году по возрасту, а я пока так далеко не думал. И что с этим делать – не представляю. Уход за ней нужен. Глаз да глаз постоянно. С работой мне помогли, устроили, я держусь за нее, конечно, но только чтобы не забрали опеку у меня. А так, там как со скотом обращаются и копейки платят. Я бы ушел давно. Денег не хватало на бинты, крема. А с детдома знакомые остались, вот и начал торговать… Нет, не жалуюсь, просто надолго загадывать не могу, страшно становится. Она без меня пропадет совсем. Только не сдавайте меня, пожалуйста, вот и все. Думаете мне самому нравится дрянью этой торговать?

V
Кеша снова тяжело вздохнул и уставился куда-то перед собой просящими испуганными глазищами уставшего человека, который просто потерялся в запутанном и безжалостном лабиринте жизни. Хотя мы все уверяли друг друга после, что смотрел он именно каждому в глаза и ничего кроме просьбы не сдавать его во взгляде не было. Или же было, где-то глубоко спрятанное, отчаянно кричащее – помогите. Помогите маленького шестнадцатилетнего мальчика, оставшегося сиротой. Помогите – юноши, которому страшно за завтрашний день, потому что нет уверенности ни в чем. Помогите – взрослого мужчины, который хоть и знает, что вытерпит все, что на себя взвалил. Но именно осознание груза ответственности за жизнь другого человека и здравомыслие складывали это слово из пяти слогов. По-мо-ги-те.
И что самое паршивое. Все мы, сидевшие здесь. Ничем не могли помочь. Никто. Дать по тысяче рублей? И что? Эти деньги завтра закончатся. Они всегда имеют свойство заканчиваться. Да и стыдно будет Кеше, видно было, что он не из тех, кто готов просить милостыню. Каждый понимал, что рассказал он нам все не для того, чтобы его пожалели и помогли. Он рассказал, чтобы просто выговориться, потому что больше не мог держать это в себе.
- Сколько у тебя было этого? – спросил Палыч – На сколько денег? Или, может, сколько есть?
- Тысяч на десять. Я еще до вас продал, что должен. Деньги расплатиться есть. Это были бы мои, так что не нужно ничего. Я не возьму.
- А мы тебе и не даем, мы купили. Считай, что купили и потеряли. Или употребили… Только не знаю, наскребем ли с ребятами все деньги. Так что, может быть, мы еще покупатели никудышные, недоплатили.
Кеша снова опустил голову и часто заморгал глазами. Хоть брать и не хотелось, но отказываться было бы глупо – он это понимал, только выдавил из себя.
- Спасибо, ребят.
Мы зашуршали по карманам, вытаскивая все, что есть, даже мелочь, которая нужна была на проезд. Витя сказал.
- Нам пора. Впредь лучше шифруй ip, если будешь продавать, а то очень уж легко номер твой узнать. Тем более, если ты шаришь, как говорил… И ссылки не открывай ни в коем случае. А вообще, лучше не продавать, а то в следующий раз может быть и полиция, они разбираться не будут что и куда.
- Да, это я могу – шифровать, в этом я понимаю. Просто не стал, толку мало, все равно часто блокируют из-за жалоб. Да и потом, тому, кому неинтересно – просто не отвечают обычно. Мне немного осталось, только ремонт закончить и на сервера подкопить… а так мне на работе хватает для сестренки… Ну, по крайней мере, на этот год. А дальше - будет видно. Может, повезет и приложение сработает. Там интересный механизм у меня, и реклама есть, таких еще не видел нигде. Должно сработать, - с надеждой затараторил Кеша. И в который раз я заметил, как снова он изменился до неузнаваемости.
- Сервера нужны, говоришь, а что по мощностям? – спросил я.
- Сейчас покажу, - как будто обрадовался Кеша, убежал в комнату, загремел там чем-то и уже оттуда донеслось. – Только вы сидите, сейчас все принесу.
Вернулся он назад с толстенной тетрадкой и не менее толстым старым ноутбуком. Пока включался компьютер, он суматошно переворачивал туда-сюда страницы. Мы с ребятами переглянулись. Вся тетрадь была исписана кодом. Кеша бормотал себе под нос.
- Я тут оптимизирую еще, но уже можно выкладывать. Работать будет, а дальше я уже знаю, что делать. У меня интересно выходит, я обычно пишу на бумаге, ну, знаете, как рассказы пишут, а потом только набираю и проверяю. Весь язык давно наизусть выучил. Вот, вот, нашел.
- Знаешь, все классно, - сказал Паша - Из этого определенно будет толк. Я ничего подобного раньше не видел… Решения интересные… Ребят, наших мощностей хватит, однозначно. Можно запустить в текстовом режиме, а дальше уже подумаем. Возьмем? – задал вопрос уже мне.
- Ну, сырость определенно есть, - ответил я, пытаясь разобраться в строчках кода, написанных мелким почерком.
- Ребята, я знаю, что есть еще недоработки, но без тестов на серверах – не уверен, как будет работать и как именно править, - просил Кеша.
— Значит, будем тестировать, - утвердительно покачал головой я и протянул руку Кеше.
Тот в ответ заулыбался, схватился за мою кисть, как за спасительную тростинку, способную вытянуть его из того болота, в котором он погряз. Схватился и крепко-крепко сжал. Столько радости и надежды я не видел больше в глазах ни у кого за всю свою жизнь. И, уже уверен, никогда не увижу.
- Спасибо, ребята, спасибо… спасибо, - восторженно бормотал Кеша, по-прежнему сжимая мою руку.
И почему-то ни у кого с лица, в том числе и у меня, не сползала с лица дурацкая улыбка. А за стенкой из телевизора доносились писклявые мультяшные голоса, веселая музыка и тихий, болезненный, но счастливый смех маленькой девчушки, у которой, мы теперь точно знали, все всегда будет хорошо.