До дна

В сонме тягостных дней, в лихолетье немом,
Я полями бежал полнокровным конём.
И пугалась тоска, исчезала печаль,
Наливалась в рассвете зари пастораль.

Запряжённый в телегу, тянул от грозы,
И спешил к водопою у белой росы,
Там сиреневый цвет и луна-полынья.
Серебристая мгла покрывала края.

Гулким эхо земным отражались шаги,
Я кричал, что есть сил: "Не берёшь, – помоги!"
В двери храмов стучал, и стоял пред Крестом,
Возвышая "сейчас", принижая "потом".

Ни уныния, хмур я, однако, и сед,
Ни отчаянья, хоть и далек от побед,
На крутом берегу слышу голос родной, –
Что случится, скажи, за горою-стеной.

Подбирая слова, вновь играю кнутом,
И, седлая «сейчас», погоняю «потом»:
На вершине своей, пусть не видно ни зги,
Отпуская коней, прошепчу: помоги!..

Белой птицей печаль возвратится на кров:
Перейдёшь ли, – настигнет искусственный ров?
Ничего, поглядим, упадёт пелена.
Не увидеть, но вычерпать чашу до дна.
16.04.2020 г., Игорь Стрелков