Детские воспоминания. Глава 3. Рыбинск-Кострома

Первая моя "встреча с музыкой" произошла в 6 лет. По радио передавали "Манфреда" Чайковского, я слушала, как завороженная, а мама поясняла: вот это флейта, а это -скрипка, а вот вступил гобой. Мне виделись сказочные картины, я представляла себе фей, сказочных зверей, чудесные замки, водопады. Под музыку я придумывала сказку.
В Рыбинске меня записали в музыкальную школу. А как мы жили в Рыбинске, это - особая история. Поселили нас в комнате "под котельной": это было полуподвальное помещение, окна были ниже уровня тротуара, так что мы видели ноги прохожих. В комнате стояло допотопное медицинское оборудование: громоздкий рентгеновский аппарат и другой аппарат, похожий на бочку с трубками, который мы окрестили "к кому бы присосаться". Не было ни кухни, ни ванной, но зато был просторный туалет с раковиной и горячей водой. Там мы и мыли посуду. И - было очень тепло, ведь наверху-котельная. А зима выдалась очень суровой, в январе температура доходила до минус 36 градусов. Но уроки в школе продолжались. Каждый школьный день начинался с зарядки, её вела всегда одна и та же девочка, Люба Полякова.
Мне очень хорошо запомнилась весна в Рыбинске - дружная, с ручьями и оврагами, с черемухой, которая стояла неподалеку от нашего жилища, и которую мы с сестрой решили взять под охрану. Мы решили, что её безбожно обрывают и, назвавшись зеленым патрулем, учредили дежурство, заняв наблюдательный пост на ветках дерева. Повесили объявление: "Не обрывайте черемуху, пожалейте дерево!" Прохожие смеялись над нашим объявлением, но всё же не так безжалостно обрывали черемуху под пристальным взглядом "зелёного патруля".
Летом меня приняли в музыкальную школу. Всё было очень серьёзно: каждый кандидат в ученики подвергался тестам, проверяли слух и чувство ритма. Тебя ставили спиной к фортепиано, нажимали на клавиши, просили повторить - пропеть. Я с легкостью прошла тесты, но учиться мне в той школе не довелось: мы опять переехали в другой город - в Кострому. Квартира, предоставленная нам, представляла собой резкий контраст с подвалом под котельной, она была совершенно новая, с золотистым паркетом, вся наполненная солнцем, в новостройке на 4 этаже. Помню, какое это было счастье - вселиться в такую квартиру. Я танцевала по этой пустой, залитой солнцем, комнате, и пела, и в тех пустых стенах даже мой слабый голосок звучал по-иному, звучно и полно. Будущая жизнь в этой солнечной квартире представлялась большим, солнечным счастьем! Новая жизнь в новой квартире. В этом и есть прелесть переездов в юные годы - ты каждый раз будто начинаешь всё с самого начала, с белого, чистого листа. Новый город, новая квартира, новая школа, новая я.

 Дом стоял на окраине, вокруг были дома частного сектора, улицы назывались "проездами": 1-й проезд, 2-й проезд, и так далее.
Моя музыкальная школа находилась в одном из таких "проездов", в деревянном одноэтажном доме. Я любила играть на пианино, а инструмент у нас был старенький, но добротный, немецкий - "Беккер", с подсвечниками. Этому пианино было больше ста лет, и досталось оно нам от прабабушки. Старый "Беккер" и сейчас стоит у моей мамы в доме, и каждый раз, когда приезжаю к ней, как ритуал, играю всегда одну и ту же пьесу - ноктюрн Глинки "Разлука". Это исполнение для меня как своеобразное вступление в мамин дом, как вдох и выдох после долгого отсутствия, как очередное "здравствуй", предвещающее новое расставание, новую разлуку. Но если бы не было разлук, не было бы и встреч.
И ещё одно яркое воспоминание - Высоцкий. Мама поставила маленькую грампластинку "Он вчера не вернулся из боя", я помню, как замерла при первых же звуках этого хриплого голоса, при первых же словах этой песни, какая щемящая грусть кольнула меня в самое сердце. Будто всё это было со мной - и вот этот не вернувшийся из боя друг, и это небо, лес, весна, "друг, оставь покурить, а в ответ - тишина, он вчера не вернулся из боя". Может быть, это была моя первая встреча с поэзией?