неудачники - пилигримы, томящиеся в карантине

кроме радостной
безалаберности

до-карантинной жизни,
на лайнере ничего не изменилось.

Все мы ждали "последствий":
результатов проведенных тестов.

*
Каждый раз
юный  стюрд,

предлагал нам  меню
изысканных, судовых блюд

"застолья",
которое длилось так  долго,

пока нам не надоедали  наши
«кентерберийские рассказы»

неудачников - пилигримов,
томящихся в карантине.

*

как всегда, мы заняли столик в углу ресторана,
он всегда так уютно  располагал нас
               
к разговорам. Вот первый  рассказ:
"Это случилось с моей женой  год назад.

После обеда мы вышли на палубу, прошли на корму,
посмотреть на  пенистую, кильватерную струю,

на заходящее солнце,
сияющее над горизонтом,

и подышать морским воздухом.
              Неожиданно просто
                Между нами возникла ссора

как то случайно, внезапно,
               слово за слово:
                обидные слова нельзя взять обратно,

мы вытаскивали их из-под руин               
           нашего  брака и нашей  любви.


«Я все теперь  поняла!", —
с горечью вскрикнула жена
   
и с небрежным изяществом  балерины,
начинающей  танец, она перепрыгивает

через ограждение и...  исчезает!
Я, как вкопанный, замираю,

только чайка вскрикнула: "Да!Да!"
               и все ...  дальше - тишина.

*

Ударили в колокол.
Шлюпки,  вопли...            
Через парапеты  в воду

летели спасательные круги ...
                Её так и не нашли.
                Неожиданная гибель жены

вызывала скорее досаду:
     мне обидно и стыдно стало,

за то, что я не так уж остро все это переживаю...
Когда измученный, я приплелся в бар первого класса

за своим коньяком,
           граммофон

голосом старика Руссоса  напевал:
                «Гудбай май лав, гудбай».



2 -й рассказ.  Попутчица.

То было удивительное путешествие
по долине окаменевших деревьев.

Затвердевшая флора,
как символ скорого

превращения жизни в камень, в плиты
или в натекшие каплями сталактиты.

...


Моя попутчица была похожа на цыганку
из  старой, детской, страшной  сказки.

Меня раздражала её претенциозность,
и я решил быть с ней поосторожнее.

Тем вечером, за ужином меня  несколько "ошарашил"
огромный  бокал с шампанским:

в ее в руке -  это выглядело карикатурно.
Она, как-будто,
        гордилась своим распутством,

затрагивая "нетривиальные" темы,
смотрела на меня дерзко и смело.

Чувствуя что я бледнею от напряженного ожидания,
приготовился к очередному разочарованию,

но она,
неожиданно встала из-за стола

и....но тут этот интригующий рассказ
прервал стюрд,

напомнив,
что уже поздно
              и, возможно,

лучше перейти на палубу.
Там мы увидели, что к лайнеру,

к его правому борту
скользит суетливая лодка:

неужели нам возвращаться в прошлое
на этом задрипанном суденышке?

Из карантина -  в карантин.


*  карантин с повадками призрака

по берегам Москва – реки
раскручивалась лента  тьмы

над каждым городским жителем.
Обманной повадкой призрака,

карантин брал октаву биологической  страсти
над  весенними, простыми радостями

и над дружескими  объятиями, как впрочем,
и над безалаберной жизнью художника.


*  самоизоляция

дом он покидал  лишь ненадолго:
выходил только

в свой сад.
День и ночь, как акробат,

он работал в комнате, как полутемном цирке,
пустом, еще закрытым для зрителей,
                демонстрируя

прыжки и гениальные пируэты
только для избранных, для сидящих в партере

знатоков, то бишь - безымянным портретам,
                что висели по стенам
               
его комнаты.
Лишь ненадолго

он
покидал дом.