Владимирко – Андрею
Мне не понять своим умом,
Как можно так беспечно княжить?
Как на войне забыть о страже?
Быть надо полным дураком.
Вчера я с вами был в союзе,
Но ныне сыт стал бардаком…
Мне с вами быть – одна обуза.
И хоть не люб мне Изяслав,
За вас стоять один не стану,
Желанья нет попасть в капканы,
Как вы… и буду прав… и здрав…
Между тем Владимирко и Андрей Юрьич, ничего не зная, стояли у Мичьска, как вдруг пришла им весть, что Юрий в Городке, а Изяслав в Киеве; сильно раздосадовало это Владимирка, он сказал князьям Андрею и Владимиру Андреевичу: «Не понимаю, как это княжит сват мой: рать идет на него с Волыни, как об этом не узнать? И вы, сыновья его, сидели один в Пересопнице, а другой в Белгороде, – как же это вы не устерегли? Если так княжите с отцом своим, то управляйтесь сами, как хотите, а я не могу один идти на Изяслава; он хотел вчера со мною биться, идучи на вашего отца, а на меня оборачиваясь; теперь же у него вся Русская земля, я не могу один на него ехать!»
Владимирко Галицкий. 1151 г
© Copyright: Петр Гуреев 11, 2020
Свидетельство о публикации №120041304369
Свидетельство о публикации №120041304369
Рецензии
Есть монография Каргалова по истории Киевской Руси. Там очень хорошо описан период примерно за 100 лет до монгольского нашествия. В сов. учебниках он совершенно не был освещён. Наши доблестные князья только и делали, что ходили друг на друга объединяясь то с половцами, то с печенегами. Чем это всё закончилось хорошо известно.
Посылаю в готовом виде, т.к. стих был удалён
Первые люди 2
Вадим Ильич Росин
Как с красавицей Еленой,
в мире вызвавшей искус,
так у укров со Вселенной
вышел небольшой конфуз.
Гиком-криком, конским топом,
свистом стрел и звоном шпор,
мощным селевым потоком
орд нахлынувших с Востока
разрешился братьев спор.
После Калки многи лета
на Руси, куда ни глянь,
ходит зло по белу свету,
собирая свою дань.
Вспомнив эти дни лихие,
станет солоно во рту,
как моголы брали Киев,
как свирепствовал Бату.
Как коней водили в храмы,
пировали на костях…
Мёртвые не имут сраму…
Уберечь невинных птах
не смогли князья-боляре.
Могут ли узреть где враг
эти лебедь, щука, рак,
проще смерду дать по харе.
А соседи? – затаились,
слушая, как бьют в набат,
и как лемех из ребят
изготавливает силос.
Ватикан не лезет в драку:
«… чашу мимо пронеси!»,
зря на то, как ставят раком
хлопцев Киевской Руси
оживившиеся ляхи.
Не зевают прусаки…
все гребут, не зная страху,
всё равно сойдёт с руки.
Вена – старая наседка,
размышляет про аншлюс,
наблюдает как соседка
ополячивает Русь.
Княжи, превратившись в панов,
Откупались, чем могли:
ясырём от алчных ханов,
ляхов – шкурами Степанов
и наделами земли.
Не дают и Галям спуску:
тот - за пуп, тот – за грудки…
так по всей землице русской
расплодились байстрюки.
Словом, из «гремучей смеси»,
австро-польско-прусской спеси,
появился тип – примат
юго-западных окраин,
вышел новый, русский, Каин,
схоронивший свою мать.
Полулях, полулитвинец,
полунемец, полупрусс
или полный украинец*,
позабывший слово «русс».
А за вольность в виде платы,
нет душе такой милей,
«як батьки его, вбиваты
вражих клятых москалей».
Что ж, Природа-мать капризна.
И Брокгауз и Эфрон
зрят в том признак атавизма,
коему и место - схрон.
9июля 2012г.
Вадим Ильич Росин 21.03.2023 16:52 • Заявить о нарушении
Посылаю в готовом виде, т.к. стих был удалён
Первые люди 2
Вадим Ильич Росин
Как с красавицей Еленой,
в мире вызвавшей искус,
так у укров со Вселенной
вышел небольшой конфуз.
Гиком-криком, конским топом,
свистом стрел и звоном шпор,
мощным селевым потоком
орд нахлынувших с Востока
разрешился братьев спор.
После Калки многи лета
на Руси, куда ни глянь,
ходит зло по белу свету,
собирая свою дань.
Вспомнив эти дни лихие,
станет солоно во рту,
как моголы брали Киев,
как свирепствовал Бату.
Как коней водили в храмы,
пировали на костях…
Мёртвые не имут сраму…
Уберечь невинных птах
не смогли князья-боляре.
Могут ли узреть где враг
эти лебедь, щука, рак,
проще смерду дать по харе.
А соседи? – затаились,
слушая, как бьют в набат,
и как лемех из ребят
изготавливает силос.
Ватикан не лезет в драку:
«… чашу мимо пронеси!»,
зря на то, как ставят раком
хлопцев Киевской Руси
оживившиеся ляхи.
Не зевают прусаки…
все гребут, не зная страху,
всё равно сойдёт с руки.
Вена – старая наседка,
размышляет про аншлюс,
наблюдает как соседка
ополячивает Русь.
Княжи, превратившись в панов,
Откупались, чем могли:
ясырём от алчных ханов,
ляхов – шкурами Степанов
и наделами земли.
Не дают и Галям спуску:
тот - за пуп, тот – за грудки…
так по всей землице русской
расплодились байстрюки.
Словом, из «гремучей смеси»,
австро-польско-прусской спеси,
появился тип – примат
юго-западных окраин,
вышел новый, русский, Каин,
схоронивший свою мать.
Полулях, полулитвинец,
полунемец, полупрусс
или полный украинец*,
позабывший слово «русс».
А за вольность в виде платы,
нет душе такой милей,
«як батьки его, вбиваты
вражих клятых москалей».
Что ж, Природа-мать капризна.
И Брокгауз и Эфрон
зрят в том признак атавизма,
коему и место - схрон.
9июля 2012г.
Вадим Ильич Росин 21.03.2023 16:52 • Заявить о нарушении