Царевна лягушка и я

А я вчера карантин нарушил,
Пораньше встал, из квартиры вышел.
Надо ж кому-то облегчить душу,
А если некому, так хоть Всевышнему.

Завёл тарантас, поехал на дачу,
Дом у меня там, налево хмурится.
Сам постарел, так и дача старится,
А благодать, как в раю, на улице.

Вошел за забор, в небеса уставился
Там солнышко светит и облако белое.
А мне в карантине ужасно не нравится.
Но если надо, так что поделаешь.

Сам понимаю, что группа риска
А всё же к Господу есть претензия,
Хоть понимаю, что нет корысти...
Хреновое всё таки положение.

Вдруг вижу, жаба ползет еле еле.
По инею медленно передвигается
А руки теплые...отогрели.
Но и в руках она, не красавица.

Но все же погрел её в тёплом дыхании
Гляжу, поживее и лапками двигает,
И вдруг мне стрельнула идея шальная,
Навеянная...детскими книгами.

А если, если, себе я думаю,
Как в детской сказке, её поцелую?
И, как увижу, красу неземную.
Что переменит...судьбу мою.

Вот взял, да и чмокнул, глаза зажмурив,
И, что ты скажешь, враз превратилась
Если бы раньше, в весну мою,
А то, видишь, в старости, очутилась.

Вся в декольте, и с ногами стройными
А грудь такая, слепому понравится
Она поглядела, спросила томно,-
Ты что же, со мною жить собираешься?

Ведь мне лет шестнадцать в счислении вашем,
И я царевна, а ты мужичонка,
И лет тебе сколько, ни вашим ни нашим?
А ты целоваться, тряся ручонками.

А я в обиде, поганка такая,
Сама еле ползала в жабьем обличии
А видит, не новая, слышь избёнка
Вот меркантильная, до неприличия.

Тут, исхитрившись, я чмокнул снова,
Эту красавицу в губки алые,
Что-то бабахнуло, треснуло звонко
И эта красотка жабою стала.

Да я не злобный, ее на солнышко
Отнес, что ж, дуреха, пускай там греется,
А может быть, счастье найдет в другом она
Раз девка на счастье с другим надеется.

Я вновь в тарантасе, в квартиру еду...
А жабу, конечно, на даче оставил.
И сам с собою веду беседу.
Ведь карантин же... бои без правил.