Самоизоляционное страдательное

Увы, наш Крым закрыт на ключ,
Лишь солнца шаловливый луч
Ласкает пенных волн загривки,
Да ветер делает завивку
Громадам неподвижных гор.
И мы не знали до сих пор,
Что это значит - быть во вне
От мира, и наедине
С собой встречать весны рассветы,
Печалиться о тех, кто где-то,
И тоже там печаль влачит,
Но к вам, увы, не прилетит.

Вдали пиров и улиц шумных,
Любовных встреч, собраний умных,
У холодильника на страже,
Порою, не умывшись даже,
В халате, тапках и чепце,
С унылой миной на лице,
Уже дурея от дисплея,
В Фейсбуке медленно шизея,
И проклиная интернет,
Молиться на вай-фай и свет,
Чтоб ненароком не пропали,
И понимая, что попали.

Осознавать, что ваш удел
Лишь продовольственный отдел,
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Где ни кота, ни человека,
Где вы, лицо прикрывши маской,
Бредёте медленно, с опаской
Кого-то встретить на пути
И торопливо обойти,
Глаза потупив боязливо,
В соседний магазин по пиво,
Чтоб сразу - нет, не открывать,
А - продизенфицировать!

И после дома, на диване,
В полутоске и полупьяни,
Мечтать, презрев запрет и страхи,
Задрав портки, порвав рубаху,
Бежать. Куда? Ну, хоть куда...
На брег, где ветер и вода
Танцуют бешеную самбу,
И попугай кричит : "Каррамба!",
И мачта гнется и скрипит.
Увы, мечтатель лишь лежит
И мнёт диванные пружины,
Страшась безвременной кончины.

Смиритесь, други! На дисплее
Отныне рощи и аллеи,
Вершины гор, морской простор
И звёзд небесных разговор.
Смиритесь, други, до тех пор,
Как, выползши из наших нор,
Увидим свет, и ночь, и день,
И солнца блеск, и древа тень,
Зверей земных услышим ход,
Небесных птиц узрим мы лёт,
И, по примеру Божества
Промолвим: "Хорошо весьма!"