Прекрасная Мохини

В прекрасном дивном месте, где росли,
Деревья, что с пурпурною листвой,
Цветы склонились небу у земли,
И воздух, что подрагивал, живой,

Энергий всплеск, тянувшийся к груди,
И сладко завораживая слух,
Что в Шиве страсть отныне пробудил,
Способен Кто завлечь сейчас Сам Дух?

Чаровница, игравшая с мячом,
И в ярком сари…блеском ворожа.
Ведь душу открывают не ключом,
Посредством лишь игры и мятежа.

Ведь душу открывают лишь навзничь,
Как талию, что пояс обхватил,
Пальцы трепещут в танце, чтоб настичь,
Стоять на месте…Шиве хватит сил?

А мяч то падал, то взлетал опять,
И стопы, что похожи на коралл,
За ним спеша; Он силился понять,
Кто в трех мирах такую целовал?

И груди, что качались будто в такт,
От каждого движения Ее,
Чаровница смеялась, будто Та.
Кого ты знал. Кто шепчет «Ну. Твоё».

А талия под тяжестью грудей,
Под тяжестью лесных цветов, гирлянд,
Грозит переломиться все быстрей.
За этим страстно успевал ли взгляд?

Огромные прекрасные глаза,
Что медленно следили за мячом,
Он от руки летел опять назад,
И прядь волос, что стала палачом.

А отблеск ярких голубых серег,
На щеки падал…Коже дав свой цвет,
И разве мог… И разве Шива мог,
Понять этой чаровницы секрет?

Струился свет по темным волосам,
Глаза её настолько были живы,
Шива не знал, а жив теперь ли Сам,
И разметались волосы игриво;

И с каждым мигом возбуждая страсть,
И только лишь стыдливо улыбаясь,
Кто сможет так заставить всё пропасть?
Она смотрела, в том не признаваясь.

О, как Её хотелось испытать,
И волосы вдруг стали распускаться,
И грациозным жестом завязать,
Она пыталась их, чтоб не сдаваться.

Второй рукой играя в тот же мяч,
Вселенной взгляды приковав к Себе,
И не смотреть лишь тот мог, кто незряч,
Обуревала страсть в своей мольбе.

В одно мгновенье мячик унесло,
И с девушки, за ним неустрашимо...
Порывом ветра сари сорвало,
И на глазах случилось то у Шивы.

Узрев Ее в слепящей наготе,
Он устремился к Ней, шагая в бездну,
Все – не Она, а значит, все – не те,
За деревом лишь пряталась «исчезну»!

Но то лишь больше распаляло дух,
Она бежала, вот, уже в кустах!
Смутившись, мчалась, сделав этот круг,
С несменною улыбкой на устах.

Он следовал, как Слон, за ней одной,
Настигнув, ухватил Ее за косы,
И притянув к себе, любой ценой…
Она не смела задавать вопросы.

Чаровницу в объятья заключив,
И несмотря на то сопротивленье,
Он чувствовал, что тает, получив…
Ту самую, которая – Волненье,

Ту самую, которая – Игра,
Кто воплощенье Камы и Рати!
Ту самую, которая – Искра…
Не дать бы Ей сейчас из рук уйти!

Она же, извиваясь, как змея,
Ведь все же ускользнула из объятий…
И Шива несся, думая «А я?»,
Раздвинуть с Ней границы восприятий!

Преследуя Мохини по лесам,
По берегам озер, прекрасных рек,
Он помнил, как она смотрит в глаза,
Так кто Она? Она не человек.

Она неслась, то не оставив следа,
Нарочно то оставив все следы!
И кто Она? О Ней одна беседа…
Нас доведет отныне до беды;

Кто станет устанавливать критерий
Как МахаМайя яростно красива,
О, потерявшись средь Ее мистерий,
Так звал Мохини покоренный Шива.

Мы – пленники Иллюзии друг друга,
И мир в плену лишь Майи той живет,
Не выйти из порочного нам круга,
Но только сказка снова оживёт;

Что будет с нами, что же будет с ними,
Но музыка все льется без конца,
Танцуй, танцуй, прекрасная Мохини,
И покоряй томимые сердца.