Мария как явность

KM-230 пододвинул чашку с кофе ближе, как делали это в старых английских фильмах. Не совсем ясно от чего – от неловкости или для того, чтобы лучше чувствовать аромат напитка. Забавно, что ни та ни другая причина ему не подходила. Блестящий новенький робот со старым механическим сердцем, вынутым из образца модели, созданной для мытья окон в торговых центрах, –  он выглядел совсем не так, как джентльмены конца XIX века на лондонских улицах.
 
KM-230 открыл окно и в комнату ворвалось обжигающее разливающимися в пространстве душами цветов лето: вот танцует василёк и перебирают лепестками розы, вот нашёптывает воздуху старинные сказки мята. Робот знал, что через 34 минуты сюда придёт Мария и открыл окно для неё.
 
Так и произошло, Мария пришла.
 
– Привет, Кэм. Как чудно у тебя здесь пахнет летом. Продолжим? Ты готов?
– Да, мои механизмы работают исправно, я готов к взаимодействию.
 
Робот замолчал и стал мысленно перебирать синонимы для такого громоздкого и совсем неживого слова –  «взаимодействие». Он не хотел, чтобы эта девушка сочла его необразованным и неуместным. Синонима так и не нашлось и тишину прервала Мария.
–  Хм. На чем мы остановились. Так-так... У нас осталось три вопроса из опросника Пруста.
 
Вот уже неделя прошла с тех пор, как КМ-230 доставили в этот светлый, обитый ольховыми досками кабинет лаборатории. И все это время каждое утро приходила Мария в красивых зелёных и жёлтых и пурпурно-голубых платьях - каждый раз в новом.
 
–  Кэм, в общем все как обычно. Я задаю вопросы, ты отвечаешь.
–  Ясно, я вас понял.
–  Если нужно время для размышления - у тебя есть две минуты для каждого ответа. Итак, какие добродетели ты ценишь больше всего?
 
Робот задумался и уставился, словно внезапно застигнутая врасплох ворона, на старинную лампу на тоненькой железной ножке. «Вот говорят, что в человеке таком-то живет свет. Но можно сказать, что он живет и в этом механизме. Лампа включается и позволяет людям рассматривать друг друга, соприкасаться с внутренним миром через внешний. Получается, что когда кто-то говорит так - он берет качества искусственной конструкции и применяет их к человеку. Это добродетель, которая присуща и живому и неживому. Это то, что наверняка есть в Марии, и то, что я могу создать с помощью своих светодиодов», - рассуждал КМ-230.
 
– Из добродетелей я ценю возможность дарить свет.
Мария что-то быстро набрала в своей электронной записной книжке и продолжила.
– Хорошо, Кэм. Если не собой, то кем бы тебе хотелось быть?
Робот стал медленно рассматривать свои блестящие новенькие железные пальцы, собранные из лучших материалов - аугерения и бираннемия. Он медленно шевелил ими, то приближая, то удаляя от превосходно настроенных линз глаз.
«Из всех животных, которых я когда-либо видел, больше всего мне нравится белка - юркая, проворная, будто бы выкрашенная лунно-солнечной краской. Но я бы не хотел ею быть, это очень просто, и, наверняка, быстро надоедает. Я знаю, что далеко на Севере есть глубокое синее озеро — Байкал. Какая-то часть из проводков внутри меня тоже синяя, а слово «глубина» в человеческой речи имеет разные значения. Мне кажется, что я умею чувствовать, а, значит, я глубок. Я уже озеро. Нужно  сказать что-то о взаимодействии, чтобы Мария поняла, что мне приятно находиться рядом с ней. Но что же? Мне нравится рассматривать лица и пытаться угадать любимую песню человека – джазовую сонату №543 или меланхоличный диско-романс. Больше всего людей можно встретить, разумеется, на вокзале», - рассуждал КМ-230.
 
– Я хочу быть вокзалом, – ответил робот.
– Хорошо. Если ты готов –  я задам последний вопрос, - сказала Мария. 
– Да. Я готов.
– Какое твоё любимое изречение?
Робот наклонил голову и вспоминал все, что он когда-либо видел и слышал. Затем он спокойно и тихо заговорил.
 
– Однажды я видел фильм, где сын отвозит отца в дом для ненужных людей, не знаю, как называется, это было давно, за это время в моих программах случилось несколько сбоев. И вот сын оставляет его там и уходит. Тогда отец, не имея возможности встать с кровати, спрашивает случайного мужчину: «Стоит ли там, за окном, красная машина?». И в этих словах столько надежды и веры в человека, которая способна помочь преодолеть все преграды и вытащить кого угодно из темноты. Мое любимое изречение «Стоит ли там, за окном, красная машина?», – ответил КМ 230.
– Спасибо, Кэм. Думаю, мы закончили. Мне нужно выключить тебя ненадолго, перенастроить время активации и ряд других параметров.
– Хорошо, Мария, - металлическим голосом произнес робот. Ему хотелось сказать это тише и звонче, но он умел говорить лишь так.
Девушка медленно подошла к нему и аккуратно коснулась белой кнопки под подбородком.
 
«Неисправен. Восстановлению не подлежит», – набрала Мария в электронном журнале отчётов и поставила рядом красный квадрат, означающий, что робота следует разобрать на детали для других машин.
 
Девушка закрыла окно и, стуча тоненькими каблуками, вышла за дверь. Волшебство лета тоже покинуло комнату.