Книга

Вот непрочитанная книга
на хинди или на арабском:
мне, даже если постараться,
в суть этой книги не проникнуть;

страницы медленно листаю,
ищу хоть пару букв знакомых,
и удивляюсь неспроста я
письма неведомым законам
загадочного диалекта,
его округлой крупной вязи –
в магическом великолепье
мои глаза и мысли вязнут –
но я едва ль освою свойства
морфем, артиклей и глаголов –
чужой язык, его устройство
мне не постичь без алкоголя:

здесь, знаю, тьмы сокрыты истин
и тайн, моё воображенье
так будоражащих, что лист и
колонки строчек совершенных
пространным кажутся посланьем
для избранных и посвящённых,
источником сакральных знаний
о главном, неизбежном чём-то –
скрижаль неясных предсказаний,
записанных секретным кодом –
но я в значках перед глазами
не вижу смысла никакого;

и мало пользы от стараний,
тоски, раздумий и чинзано,
напрасно я сижу часами,
язык разгадывая странный –
бессмысленны мои занятья –
застряла в строчках – и ни с места,
а как хотела бы узнать я,
что означают эти тексты;
что мне творец хотел поведать,
их выводя изящно тушью –
он что-то знал про наши беды?
Он что-то знал про наши души?
И я, неделя за неделей,
всё возвращаюсь к книге этой –
но так и не достигла цели,
но так и не нашла ответа...

И ты такая же загадка               
для глаз моих, ума и сердца –
ключ скрыт в астральных сферах серых
за тусклым пламенем заката –
но скептицизмом мозг иссушен,
и все попытки бесполезны
поверить логикой железной
метафизическую сущность;

не одолеть семи печатей,
не стоит даже и пытаться,
и знаний многие печали
порой страшнее пыток адских –
зачем мне знать, что происходит
с тобой в твоих краях далёких?
Куда сквозь тьму, туман и холод
летит твой лёгкий самолётик?
В детали лучше не вникать мне –
есть риск, что мир свернётся в узел,
и не останется ни камня
на камне от моих иллюзий;

от многих знаний мало толку,
от многих знаний прок какой мне?
Допью чинзано, том на полку
верну и буду спать спокойно...