33 куплета про блатную жизнь. Печальная пародия на

   
На ухабах лесная дорога
Так швыряет, что только держись.
Ты меня не суди слишком строго:
Я тебе расскажу свою жизнь.

Я родился в семье генерала
Посреди златоглавой Москвы.
Там собор с колокольней направо,
А налево – гранитные львы.

Я родился при солнечном свете,
В полном блеске весеннего дня,
И по этой счастливой примете
В жизни счастье ждало лишь меня.

Как родился, немножечко помню.
Только я не люблю вспоминать.
Лучше б я при рождении помер,
Чем потом столько муки принять.

Я учился в особенной школе,
Там учились лишь дети ЦК.
Обещала счастливую долю
Волосатая папы рука.

Но тут вдруг дурака Горбачёва
Дьявол сунул страной управлять,
А потом – алкоголика злого –
Я его не хочу называть.

Наши судьбы пошли под откосы,
Оказалась страна без границ.
Делал я с гашишом папиросы
Для высокопоставленных лиц.

Я не ведал тогда, что цыгане
Это дело давно уж вели.
А они донесли, и в кармане
Опера папиросы нашли.               

Опера, обложив меня данью,
Обещали всегда защитить.                Только я, простачок, по незнанью
Операм отказался платить.

И тогда меня тяжкая доля
Понесла, как лихая волна.
Оказался впервые в неволе
И узнал, сколь печальна она.

Я за то, что люблю справедливость,
Много в жизни несчастья узнал.               
Ну скажи мне, попутчик, на милость:
Ни за что ведь судья наказал?

Разве я занимался обманом
Тех, кто сладостной грёзы желал?
Разве я всю страну, как дурманом,
Словом сладостной лжи охмурял?

Я тогда, отдыхая на зоне
В продолженьи полутора лет,
Понимать стал, что наших законов
Для великих преступников нет.

И потом в этом я убедился
И на шкуре своей испытал,
Из тюрьмы когда освободился
И опять в передрягу попал.

Стал я на руку малость нечистый.
Кой-кого пощипал я в Крыму.
Но я не президент, не министр,
Потому и вернулся в тюрьму.

Мама, мамочка, родная мама!
Для чего ты меня родила?
Прокурор оказался упрямым,
И судья мне три года дала.

Я за пару каких-то «зелёных»
Оказался на нарах опять,
А того, кто украл миллионы,
И не думал никто наказать.

Отсидев три несчастных годочка,
Я о детстве своём загрустил.
Сторожить стал торговую точку
И немного товара пропил.

А хозяин меня так отделал,
Словно я тюфяком был ему.
Превратил в отбивную всё тело,
А потом я вернулся в тюрьму.

Опускаются руки в бессильи:
Почему я так странно сглупил?
Почему не пропил пол России?
Почему я так мало пропил?

Ведь того, кто пропил, обещали
Никогда и никак наказать.
Я – о том, при ком мы обнищали, –
Я его не хочу называть.

Я опять отсидел честь по чести,
И опять на свободу попал.
И тот час же с приятелем вместе 
От широкой души погулял.

Мы, не скрою, чуть-чуть пошалили.
Только я всё равно не пойму:
Что с того, что старушку пришили?
Разве надо за это в тюрьму?

Я теряюсь, я путаюсь в мыслях,
Белый свет мне нисколько не мил:
Почему не пришил пару тысяч?
Почему лишь старушку пришил?

Ведь известно, кто вновь на Кавказе
Так преступно затеял войну,
Но никто до сих пор не наказан,
Никому не вменили в вину.

Объясните же, добрые люди!
Растолкуйте, пожалуйста, мне:
Почему все они неподсудны?
Почему до сих пор не в тюрьме?

Безразлично большим негодяям,
Что украсть, что убить миллион.
А для мелких, как я, разгильдяев
Есть всегда прокурор и закон.

Если скажет какой-то зануда,
Что я сам пред собой виноват,
Я с ним спорить нисколько не буду:
Я ведь знаю, какой правит блат.

Абрамовичам всем и Чубайсам
Мерзость всю изначально простят,
А меня, непутёвого Васю,
Всё на нары вернуть норовят.

И пусть он в заблужденье не вводит
Ни себя, ни других никого:
Ведь о том, что вокруг происходит,
Сам я вижу не хуже его.

Мама, мамочка, родная мама!
Правды нет, ты же видишь сама:
Для Чубайса – отель на Багамах,
Для сыночка – в России тюрьма…

Снова не по-людски получилось,
Посочувствуй хоть ты пацанам:
Социальную несправедливость
Демократы устроили нам.

На ухабах лесная дорога
Так швыряет, что только держись.
Ты меня не суди слишком строго:
Я тебе рассказал нашу жизнь.               

8.08.04