И снова в тайгу...

Опять лечу душой, в таёжный край,
Где моя юность встретилась с любовью,
Где опьянён был я, любовью колдовскою,
Воды таёжной выпив как-то, в май.

Ручей бежал из-под корней берёзы,
Сквозь заросли черёмухи в цветах…
Черёмуха – колдунья или маг,
Заколдовала эти воды-слёзы?

Но раз напившись,  понял, что влюблён,
В тайгу влюблён, в её глаза – озёра,
В её красу, как будто плен – для взора,
В духи, которыми так сильно опьянён!..

Жужжали рядом пчёлы и шмели…
Цвели кустарники, цвели рододендроны…
Стояли ели – пиками короны…
И кувыркались выдры, на мели…

Весь это мир кричал мне – полюби!
Влюбись в тайгу – красавицу Сибири,
Ведь нет её прекрасней, в целом мире!
Открой ей душу, в сердце запусти!

С тех пор, тайга, в душе моей и в сердце.
Она приходит часто  ночью, в сны,
Чтоб одурманить запахом весны,
В мои глаза, тоскливо, посмотреться.

Я ей кричу, сквозь музыку – лечу!
Лечу к тебе, Сибири королева!
А вот и дом. Он над обрывом, слева…
-Ничо, ничо…, - ильм хлопнул по плечу.

Полуразрушенный, без окон и дверей,
Дом, чудом, но держался над обрывом…
-Прости меня, - шепнул ему с надрывом, -
Ты был приютом для души моей!

Всё развалили, так же, как Союз!
Дома, к земле клонились, как калики,
Без окон все, безглазые, как лики,
Они тоски роняли, в сердце, груз…

Здесь раньше пол был…, здесь стояла печка…,
А здесь, сынишка сделал первый шаг…
Ну, как же так, - шептал я, - как же так?..
Осечка вышла, домик мой, осечка!..

Душе хотелось громко зарыдать,
И я рванул струну, что было силы!..
И словно женщина, струна заголосила…
Гитаре ли, меня, да не понять!..