Землеройка

И вновь лечу своей душой
На нотах старенькой гитары…
Опять тайга и домик старый:
-Живой ещё, друг дорогой!

Когда же домик обошёл,
То понял, жить ему недолго!
Давно побиты кем-то стёкла,
Расколот, на печи, котёл…
От нар остались лишь следы…
Дверь, на одной петле держалась…
Такая в душу вкралась жалость!
Повсюду варварства плоды...

И тут, в углу заметил плёнку –
Прозрачный, брошенный комок.
Рвать гвозди, ножик мне помог…
И сбросив с плеч свою дублёнку,
Я ладил плёнку на окно.
Потом прибил петлю на место,
И глину стал месить, как тесто…
Мне пригодился казанок!

И скоро, в печке, жил огонь,
Спешил  мне рассказать о доме,
Как домик умирал в агонии,
И скрипом проклинал юдоль:
« А помнишь, я вас согревал,
Давным-давно, зимою снежной?
И был я ласковым и нежным,
А сверху, чайник закипал…
Я помню все рассказы ваши,
При лампе, да под вой пурги,
Под стоны мёрзнущей тайги,
Как угощал горячей кашей…»

И мне припомнился рассказ
Хозяина избушки этой:
«Зима, конечно, вам – не лето…
А случай, зимний был, как раз!
Промысловик, в тайге, как перст,
Всегда один и даже в праздник!..
Был новый год. Тоска рассадник
Устроила в душе, окрест…
И не с кем обменяться словом,
Не то, что там, поговорить!..
Ни есть не хочется, ни пить…
Шепчу себе, ну, с новым годом!..
Вдруг банка та, что бросил на пол,
Которой не попал в ведро,
Как побежит!.. Подшучивает зло,
Которое тоской своей накаркал?!
Но интерес превысил даже страх.
А в банке той, зверушка оказалась!..
Звать землеройкой…, но какая радость,
На новый год, хоть кто-то есть в гостях!»

Пока я вспоминал рассказ,
Огонь в печурке спать  улёгся,
И пледом, пеплом он зовётся,
Укрылся аж до самых глаз.

Пора и мене уже домой…
Си-си… - звенит синичкой нота.
Душа взмывает для полёта:
-Прощай же домик, милый мой!