Бродский

Мне стало дико холодно от тщетности.
Я наконец-то осознал, что если ты поэт,
То должен верить в жизнь героя, забив на лености.
Возможно, это пыль, но не коробка ПЭТ.

Сейчас искусство стало очень жидко,
Как будто полноводная река любви,
Самоубийства, матов, секса. Стало липко.
Утратили священность сло;ва и отзвука клавир.

А час свершений сопровождался буйным,
Неподцензурным, дерзновенным словом.
Вся гениальность нас, творцов, не в дыме клубном,
А в человеческом познании, душе (всегда столпом).

Сегодня тонет мир в трясине информаций,
Совсем не нужных по большому гамбургскому счёту.
Мы потребители. Мы толпы ждущих акций.
Я так скучаю в суете по мягкому нетронутому переплёту.

Пока не страшно просыпаться тёмным утром,
Пока поэзия глаголом жгёт сердца людей,
Пока ключ власти не повешен над задротом,
Пока могу душой кричать в стихах на их судей.

Останусь здесь. Возможно, буду биться в знак
Дорожный, ведь он гораздо боле броский.
Сказал о творческой самоотдаче Пастернак.
Я разлюбил раздел, на сборник оказал влиянье Бродский.

А, может, истинный поэт сгниёт за стенкой комнаты, не выдержав известности?

Скорее, да.
Наверно, нет.

20 ноября.