Ода стулу

Есть у меня в доме стул.
Старый, надёжный стул.
Чтобы не слышать времени гул,
я бы на нём уснул.
Я бы видел во сне
то, что приятно мне
видеть, качаясь в такт
времени. Тик-так.
Но в двери ночной стук
будит. Приходит друг.
Вносит полпуда душевных мук.
В пальцах больших рук -
мокрый от слёз, платок.
Левый башмак промок.
Дай, говорит, посидеть чуток...
И я отвечаю: ОК.
Есть у меня в доме стул.
Исповедальный стул.
Каждый мечтает, чтоб я его
обнял, одел, обул,
спать уложил, накормил стряпнёй,
и напоил питьём.
Сядут на стул и сидят со мной,
думая о своём.
После встают и бредут во мрак,
в солнечность, в тишь да глушь.
Кто-то из них позабудет, как
влазил под мой душ,
смыть с себя копоть семейных ссор,
серую пыль дней...
Плакал на стуле квартирный вор,
плакал бездетный гей,
мать-одиночка, поэт, вдовец,
киевский депутат,
пьяный сосед, пресвятой отец...
Каждому был я рад.
Кто-то из грязи нырнул в князья,
кто-то погряз в грязи.
В стул же скрипучий мы три гвоздя
вбили... Стоит вблизи,
словно пустынный, замшелый трон,
по полу тени для,
ждёт ли наместника с похорон
гордого короля?
Кто-то убит на слепой войне,
кто-то себя и сам
после того, как бродил ко мне,
вывесил небесам.
Плачущих, прочих, из дома прочь
ветер надежды сдул.
Вежливо мне предлагает Ночь
шаткий, хозяйский стул.