И я переживаю превращенья Подборка 10173

СЕРГЕЙ  НОСОВ

И Я ПЕРЕЖИВАЮ ПРЕВРАЩЕНЬЯ
ПОДБОРКА СТИХОВ 10173


     .   .   .
И я переживаю
превращенья
как бабочка
что куколкой была
и вовсе не летала
никогда
и дуб был желудем
однажды
незаметным
и в детской шапочке
лежал один
в саду
так и во мне
есть сила превращений
в поток бегущий
в небо голубое
и даже просто
в капельку росы
ведь я же чувствую
живое
в этом мире
и для меня оно
во всем счастливом
во что
я превращаюсь
день за днем.


   .   .   .
У тебя без сомнения
должен быть дом
и в нем крепкие двери
большие
красивые окна
но должна рядом с домом
быть тайно
поляна любви
как поляна цветов
что ночами
всегда расцветают

где возьмешь ты ее -
я не знаю
хоть живи на краю
незнакомого
старого леса
но найди для себя
ту поляну любви
сделай так
чтоб цветы на ней
каждой весной
расцветали
и тогда твоя жизнь
будет так же полна
безмятежным восторгом
как и небо полно
восхитительной
нежной
прозрачной
и всегда голубой тишины.


   .   .   .
Живу я жизнью
дерева в саду
травинки в поле
облака на небе
и в то же время
в моей робкой жизни
нет никакого
видимого дна
как будто я лечу
с той скоростью огромной
с которой звезды
падают на землю
или наоборот
взлетаю в небо
с невинной легкостью
простой пушинки
наивной
радостной всегда
несущей
счастье жизни
всем на свете
и шепчущей о нем
и белым облакам
что взялись за руки
и вновь бегут куда-то
как дети после школы
в сентябре.



   .   .   .
Ты строишь дом
и закрываешь двери
и можешь жить
в том доме
год за годом
глядеть в окно
и приглашать луну
ночами в комнату
счастливую нагую
и целовать ее
так жарко
до утра
и в фантики играть
с веселым солнцем
что как девчонка
бегает по полу
босыми
и горячими ногами
и очень любит
нежность и весну
живи один
в том доме
что ты строил
и по утрам зови
в него волшебную любовь
и позабудь
о том холодном мире
что бродит
словно нищий
за окном.

   .   .   .
Все говорят -
волшебница зима
а вот весна
как будто не волшебница…
все расцветает
чудом на земле
как только милая
пройдет она по лесу
и по полям широким
босиком
вплетая в косу
солнечные зайчики
и на ладонь беря
упавшую звезду

и как поют
вновь птицы по утрам
откуда они знают
все про счастье
любить и жить
на сказочной земле
где бродит
эта девочка босая
и в колокольчик радости
звонит.



   .   .   .
Людей особо буйных
не люблю
но тихих и безропотных
ведь тоже
порою просто не за что
любить
они всегда как тряпки
на полу
и ноги вытирать
о них умеют
и дети малые
когда приходят в дом
и мир огромный вечный
рядом с ними
тем людям кажется
высоким потолком
где гордые
своею паутиной
живут большие
злые пауки
что никогда
не спустятся на землю
ведь мухи к ним
и сами прилетят
в их длинные
и радостные лапы.



.   .   .
Я  ведь вас
уже почти не помню
кто же вы
я так и не узнал
только вспоминаются
обычно
крылья бабочки
на легком
белом платье
и на подоконнике
цветы
рядом с ними
плюшевый медведь
добрый
и немного шаловливый
остальное
мне ведь
только кажется
небо за окном
такое синее
листья клена
чудно золотые
если была осень
во дворе…
а быть может
были эти листья
шумными зелеными
такими
как они бывают
только в мае
мне теперь уже
не угадать.

   .   .   .
У  вечности  на  сморщенной  ладони
мы  просто  крошки
спутанных  мгновений
которые случайно  зацепились
за  скользкий  край  земного  бытия
прилипли  к будням
и  покорно  тонут
в  их грустной    прозе
шевеля  губами
и   что-то  робко  жалобно  прося
у  старого  и  выцветшего  бога
оставшегося  только  на  картинке.


   .   .   .
И жить ты можешь
в своей башне черной
где небо ближе
чем обычным людям
но девушка
веселая простая
должна в ту башню
утром приходить
и приносить тебе
любовь земную
чтоб ты не исчезал
средь белых облаков
которым нет
конца и края в мире
а ждал ее
считая в небе звезды
и верил
что они не упадут.



   .   .   .
.
Я стал одиноким
как облако
в небе ночном
и плыву
высоко над землей
как плывут корабли
по широкому
синему морю
и везу
в незнакомые страны
обычное счастье
в больших
удивительно легких
мешках
и когда их развяжут
то счастье
легко превращается
в воздух
и им можно дышать
все свободную
долгую жизнь





   .   .   .

Детство
само приходило
как девочка
в розовом платье
и вспоминало
какой же ты был
в том году
когда сосны шумели
в безлюдном
простуженном парке
рябь по привычке
гонялась в холодном пруду
и душа
уходила  одна
тосковать
на пустом перекрестке
где три дороги
вели в непридуманный мир.






   .   .   .

В мире есть
одинокое озеро слез
все приходят к нему
чтобы плакать и плакать
часами
и жалеет их солнце
на небе
жалеет луна
и тяжелые синие тучи
жалеют
и растут рядом с озером этим
цветы голубые
в них всегда отражается небо
прозрачной водой
той которую пьют
незнакомые белые птицы
улетая опять
неизвестно куда
над холодной усталой землей.






   .   .   .

Вот придет
золотая луна
на высокое черное небо
вот исчезнет
как розовый блин
в пасти вечера
дивный закат
пот появятся слезы росы
белым утром
после бурной
всклокоченной ночи любви
на траве и на листьях
вот душа прикоснется
к таинственным
как привидения
в небе над нами
парящим всегда облакам
и нам снова
захочется жить
и поверить в чудесное счастье
то что мы потеряли
как ключик  волшебный
как-то вечером
в темном
глубоком пруду.

   .   .   .

Ты все ждешь
что откроется дверь
и тебя
пригласят на обед
ведь ты слышишь
и говор и смех
там ведь
вкусно едят
с наслаждением пьют
а ты здесь
в темноте
в этой тесной прихожей
так проходит
вся жизнь
за обедом обед
на который ты ждешь
приглашенья
за дверью
но его разумеется
нет и не будет
уже никогда
кто родился в прихожей
тот там и закончит
свой век.





   .   .   .

Надо жить как живется
вот  ночью
живи при луне
днем - при  солнце
зимой  - среди  белого снега
ну а летом
среди бесконечной
зеленой травы
и не все ли равно
что вокруг
лето или зима
ясный полдень
а может и темная ночь
ты таким каким был
и веселой весной
и обиженной осенью
можешь остаться.






   .   .   .

Я улетаю
в мир улыбок
от забот
они там  попросту  живут
на всех полянах
растут как белые цветы
качаются как листья
на деревьях
летают будто розовые  птицы
в чаще леса
и в озере плывут
как желтые кувшинки
в тишине
веселые и добрые
простые
словно дети
гуляющие пор большому полю
в котором жизнь
так славно расцвела.







   .   .   .

Как старый  больной человек
пришел этот пасмурный день
сел на скамейку  у дома
вместе с серым слежавшимся снегом
кашлянул  как и ветер
примчавшийся из за угла
покачал головой
так похожей на снежную бабу
которую любят все дети
 и растаял
и вечер его хоронил
как хоронят  всех мертвых на свете
фонари  зажигал
и вдоль улиц как свечи носил
и могилу копал
на краю потемневшего неба
а потом  помрачнел
и забыл
и не стало  умершего дня
среди белого снега.





   .   .   .

Я устал от желаний
когда хочется
солнце обнять
или на ночь
остаться с луной
в ее мягкой кровати
или жить
на дне моря
в глухой тишине
среди темной воды
что как будто бы
в небо уходит
до звезд
окружает планеты
и старого бога
с горящими вечно
глазами
он создал этот мир
и не может
его погасить
как свечу
в удивительной церкви
вселенной
в ней слышится
пение ангелов
где-то на самом краю
незнакомого мира
там кончается все
что мы можем
увидеть и знать.






   .   .   .

Ты от всех
снова прячешься
в темном лесу
словно кто-то
укусит тебя непременно
если выставить руку
из омута тьмы
или в поле пройти
без огромнейшей своры
свирепых собак
для защиты
и все кажется
рядом горят и горят
глаза злых людей
им так хочется зла
что готовы тебя наказать
и за то
что когда-то любили
и за то что когда-то
могли накормить
бросят камень в тебя
с удивительным
детским восторгом
или шапку сорвут
с наслаждением
с бедной твоей головы
на прощанье.







   .   .   .

Зима за  любовь нам платила
всегда лишь морозами
и снег посыпала на раны как соль
ей было  неясно
зачем мы не стали кусочками льда
или снега
зима -  это скучная повесть
о том что и не было счастья
одни только дети играли в снежки
и старые звезды над ними
как старые  бабушки
все бормотали о вечном
о том  что оно
ко всем  нам
на этой замерзшей земле
не придет никогда.











   .   .   .

Ты утонешь в своем
заколдованном море любви
даже тело твое не найдут
а душа
от нее не останется  даже следа
ну была
говорят что живая душа
но ведь многое было
под луной
в этом мире огромном
чужом
где кидается ветер на всех
кто приходит
и тяжелые звезды
в раздевшемся небе горят
словно злые глаза
темной ночью
и за нами следят и следят
исподлобья.








   .   .   .

В жизни нашей увы
не становится больше любви
если выть на луну
среди ночи
и звать ее звать
в темноте
и вот сколько бы ты
ни гонялся за ней -
не поймаешь
она же - не заяц
и ты - не лиса
и не схватишь ее
за пушистую шерстку зубами
а так и останешься
в темном углу
этой жизни стоять
часовым
охранять это серое небо
и синие тучи
на стеклянное солнце
смотреть
снизу вверх
и мечтать
что когда-нибудь бог
номером тебе выдаст
на счастье.






   .   .   .

Пространство  -  лист бумаги
время  -   круг
который нарисован на бумаге
а вечность - как рука
которая тот круг нарисовала
и бросила
свой черный карандаш
когда как плеть
безжизненно упала.







   .   .   .

Счастье девушкой приходит
в ясный день
а уходит
сгорбленной старушкой
и ты ей оставишь
медный грош
на ее безрадостную старость
будешь жить
без счастья и любви
просто с воздухом осенним
и дождями
с вечным ветром
что так кружит листья
будто хочет с ними
танцевать
все равно на свете хорошо
и без розовых
горячих  поцелуев
и без крыльев
на которых улетают
юноши и девушки нагие
в чудные
волшебные миры.






   .   .    .

Наконец в моей жизни
не стало совсем никакого
глубокого смысла
я живу просто так
вот как птицы живут
на земле
и чирикают сидя на ветках
весь день
или так как цветы
в чистом поле растут
незаметно
или так как огромные
синие волны  по морю бегут
и могу я лежать
на поляне любви
и заснуть
не заметив что рядом
любовь происходит все время
и могу прогуляться
в дремучем лесу
словно в парке весной
и пожать всем кикиморам руки
как девушкам милым
или с лешим седым подружиться
ведь он лучше
обычных прохожих
на улице старой моей.











   .   .   .

Бог с облака
руку тебе протянул
и плохого
не может случиться
все плохое
гуляющий ветер разгонит
как тучи
и останется в небе
луна золотая
словно девушка
в платье прозрачном
на песке у воды
всю волшебную ночь
ждать любви
и ты как-нибудь
тихо положишь
на грудь ей живые цветы
и они превратятся легко
в поцелуи
и появятся ангелы рядом
простые
и укроют ее от стыда
одеялом
из белого пуха.









   .   .   .

Он ходил на рыбалку за счастьем
и всегда был доволен уловом
серебром трепетавшим в руках
на блестящем  как   радость крючке
и конечно был  легким и  смелым
как   часто бывают  веселые люди
мог  так просто пройти по канату
как ходят по узкой   тропинке
и любил заглядеться  в бездонную пропасть
как девушки в зеркало утром глядят
только жизнь оказалась
не девушкой в белой косынке
о  которой так  нежно в стихах говорят
а жестокой и старой колдуньей
и о нем только небо теперь
вспоминает все звездные ночи подряд.






   .   .   .

Веселая опять
пришла весна
стоит в окне
как девушка нагая
и смеется
ей не понять
что это стыдно –
так раздеться
и вот стоять без платья
целый день
и думать ни о чем
о том что листья
распустятся так скоро
на деревьях
и зацветут красивые цветы
и бабочки к ним снова прилетят
играть в любовь
счастливую простую
и солнце будет
баловаться в небе
разбрасывая теплые лучи
повсюду на земле
и улыбаясь
улыбкой девочки наивной
как всегда.







   .   .   .

Пора стать изнанкой себя
обратным смыслом  собственных слов
затылком своего лица
которое так устало
от чистосердечного гостеприимства
и так похоже
на соблазнительную вывеску на  улице
захватанную жадными  взглядами
завсегдатаев твоей души
заходящих в твое  сердце посидеть и выпить
намного лучше
взять напрокат плюшевую доброту
приклеить к ней бумажную улыбку
карманы заранее вывернуть
чтобы они пустовали для каждого вора
закутаться в темную ночь
и уйти
чтобы никто никогда
не украл даже тень твоих чувств
и тебя самого
никогда ни за что не увидел.










   .   .   .

Свет в окно  мое вылит  как молоко
в подставленный пасмурным утром стакан
мороз из под двери обиженно дышит
как будто бы хочет сказать
что еще не пора антресолям  отдать полушубки
и скрипучей тропинкой
по белому снегу проходит задумчивый день
неуютно мне с ним
без зеленой листвы
так приветливо   в ветре шумящей
без красивых
как белые с хоботом длинным слоны
облаков
вереницей  так важно
за нежно протертый  весной  горизонт
уходящих.






   .   .   .

Кто придумал
красивую сказку о небе
где есть рай
в нем деревья растут
и живут даже
дикие звери
среди облаков
белых белых
как мыльная пена
он наверно
бродил по пустыне
тот старый
седой человек
ничего и не видел
на свете
кроме желтых песков
и вот этого чудного неба
на котором
наверно есть рай.









   .   .   .

На все конечно
в мире есть причины
на то что вот
зеленая трава
а небо - голубое
что дерево живет
гораздо дольше чем человек
при всем его уме
что воздух легче чем вода
а мальчики драчливее девчонок
но знать причины эти
ни к чему
какая разница
зачем устроен мир
вот так а не иначе
мы здесь живем
и радуемся солнцу  иногда
а ночью спим
в клубок свернувшись
под луной
и она нам
рассказывает сказки.





   .   .   .

Как много вымысла
вокруг
придуманы дома
деревья люди
и вымышлены  волны
и дожди
на самом деле
существует только небо
в котором нет
начала и конца
а мы живем
как в шутку
чтоб немного
поговорить  друг с другом
на земле
а после
попросту исчезнуть
незаметно
как исчезают
капли на стекле.









   .   .   .

Мир  окон штор
и комнатных растений
на этих окнах
карканье ворон
скрипучие тропинки  по двору
среди сугробов
и седых деревьев
одетых в капюшоны тишины
и старый снег
как серая бумага
лежит на улицах
где шарканье машин
по сколькому асфальту
так похоже
на шарканье спешащих ног
по старому
истертому паркету
и лай собак
привычней  пенья птиц.







   .   .   .

Кто-то ходит
опять  по двору
среди ночи
что-то ищет
в засохшей траве
его тень
меж деревьев крадется
становится больше
когда он подходит
к нашим окнам
и хочет взглянуть
на меня
его руки похожи на лапы
огромного зверя
и глаза его
просто страшны
я боюсь его очень
стою
неживая за шторой
до утра
и все жду
когда будет светло.









   .   .   .

Ну что душа
ты думаешь легко
мне телу жить
уже немолодое
тебе лишь тосковать
а мне и есть  и пить
и быть в тепле
и всякое такое
намного проще
дереву в саду
растет себе
и впитывает влагу
а я того гляди
и упаду
причем не просто
каплей на бумагу
а носом в грязь
ведь тут идешь идешь
по этой жизни
толкотня и лужи
как  хорошо
что ты не ешь
не  пьешь
душа  моя
с которой вечность дружит
а  мне-то вечность
как кобыле хвост
живу не долго
и боюсь микробов
и вытянусь наверно
в полный рост
только когда
прикроют  крышку гроба.











   .   .   .

Мы все храним
любимые мечты
в шкатулке памяти
как кольца или брошки
и надеваем их
когда хотим
на платье праздничной
хохочущей души
чтобы идти
на вечер  старых грез
и танцевать на нем
в обнимку с прошлым
и с будущим
с котором жить  легко
поскольку в нем
мы просто не бывали
и можем снами
светлыми летать
по  комнате
привидевшейся  жизни.



   .   .   .

На подоконнике
вдруг вырастут  цветы
красивые большие
может розы
а может
гладиолусы простые
или фиалки
чудной красоты
на потолке
появится луна
таинственная юная
живая
и свет ее
восторженный и тихий
тебя опять обнимет
на всю ночь
и на ковре
вдруг зашумит трава
как будто в поле
на ветру осеннем
и ты пойдешь по ней
куда-то вдаль
туда где небо
опускается на землю
и птицы белые
так радостно кричат.






   .   .   .

Конец февраля
как припев  уходящей зимы
опять зазвенел  леденцами замерзшей воды
и белые простыни снега
вновь неподвижно лежат во дворах
и снова их гладит
своим утюгом-невидимкой  гуляющий ветер
и вновь мне легко
в этом мире простуженном с осени жить
как будто я сам
всюду праздно шатаюсь  как  ветер
как будто и мне
так приятно с метелью кружить
легко заметая
все слезы и горе на свете.










   .   .   .

Раскачивает улицы волна
как бельевые  тонкие веревки
задумчиво укачивает   ветер
в каком-нибудь счастливом сентябре
плыву по ветру
брызгами асфальта
лицо закидано
и я уже  устал
от жажды ни за что не захлебнуться
дышать и жить
барахтаясь  в волнах
которые становятся домами
когда  вздыхая падают на грудь.





   .   .   .

Вдох лучше выдоха
брать лучше чем отдать
приятно если  ценят
или любят
и хорошо
что надо забывать
все что всегда
и забывают люди
и проще жить
когда закрыта дверь
и это лучше
что никто не знает
зачем  ты жил
зачем живешь теперь
зачем живет все то
что умирает.





   .   .   .

Мы очень дружно
весело  живем
когда один уйдет
другой его  заменит
затеплит свечку
перед образком
и перекрестит лоб
и выпьет чай
который предназначен для другого
раздвинет шторы
и посмотрит вниз
на улицу
где голуби как куры
ждут своих крошек
желтого пшена
самцы давясь   «гу – гу»
все ходят кругом
возле   самок
будет  хорошо
и голубям и людям
дверь открою
одену плащ
и топая уйду
по  лестнице
в разбуженное утро
где воробьи чирикают
так славно
и черная ворона
на кусте
боится одинокого кота
который промышляет
где-то рядом
и  думает как съесть
кого-нибудь
из тех кто  тут  же
весело летает
и  все чирикает
о том как хорошо
ему здесь жить
пока его не  съели.






   .   .   .

Стираются нежные чувства
как подметки изношенных туфель
и становится душно
от жарких желаний
если ими  топить и топить
печь мечты
но ведь  ты все равно
остаешься  сидеть
в  этой жарко натопленной пылкими чувствами
комнате жизни
как за старой ободранной партой
всегда  остается сидеть второгодник
и бездумно пулять из рогатки
камнями
по школьной доске.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1960-м году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал  стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ»  и «ДДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии  и Германии,    Польши и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ),   «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ,  «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12»,  «БЕРЕГА»,  «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «АВТОГРАФ»,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА),  «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) ,  «КОВЧЕГ»,   «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ),  «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ»  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой),  «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и рассказов о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019)  и   в целом ряде  других   литературных  изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий - премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   
Является автором более 15-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.   


Рецензии